Славы притяженье. Любовь Чернявская
получены из многих российских архивов, институтов мировой и русской литературы. Лишь через несколько лет литературная экспозиция обрела свое лицо. Однако поиск продолжается и сегодня.
Любопытный читатель «Тихого Дона» и других произведений писателя непременно придет сюда, поднимется на второй этаж, чтобы в тишине музейного зала прикоснуться к истокам шолоховского таланта. Вот уникальные фотографии конца XIX – начала XX веков о жизни и быте казаков. Их автор – краевед-этнограф И. В. Болдырев. Один из снимков – обзорный вид станицы Вешенской, 1904 год. Как тут не вспомнить шолоховские строки: «Вешенская – вся в засыпи желтопесков. Невеселая, плешивая, без садов станица»[7]. Ну точно, она! Судя по снимку, унылое зрелище… Кстати, подлинники этих фотографий хранятся в библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге.
Шла Гражданская война, но люди жили своими заботами и радостями. Энтузиасты организовали в станице Каргинской драматический кружок. Среди «актеров» был и Миша Шолохов. Ему доставались, как ни удивительно, женские комические роли, которые он исполнял весьма талантливо.
Но через некоторое время юный Шолохов начал приносить в театр небольшие пьески собственного сочинения. Их было несколько, но сохранилась только одна – «Необыкновенный день». Подлинник рукописи находится в музее. Судьба делала причудливые изгибы – от учителя, актера и драматурга к налоговому инспектору, на которого тоже успел выучиться семнадцатилетний Михаил.
В конце 1922 года Шолохов отправляется в Москву. О событиях этого времени – знакомстве с Василием Ку-дашовым, ставшим потом близким другом писателя, участии его в литературном кружке и первых публикациях – рассказывают документы музея. Вот экземпляр первой книги Шолохова «Донские рассказы» с предисловием Серафимовича, отметив образный язык, тот «цветной язык», которым говорит казачество».
А вот с музейной фотографии смотрит на нас лихой казак – это Харлампий Васильевич Ермаков. События его жизни, участие в войне показались Шолохову настолько убедительными, что он практически полностью переносит их на страницы «Тихого Дона». Как мы помним, роман заканчивается возвращением героя домой после долгих и мучительных скитаний и поисков своего места в жизни. Мы не знаем, как сложится дальше его судьба. Но сотрудники музея нашли интересные документы, касающиеся дальнейшей судьбы самого Ермакова. Из материалов архива Ростовского управления ФСБ известно, что в 1924 году на него было заведено уголовное дело именно по поводу участия в вешенском казачьем восстании. Несколько лет он провел в тюрьмах, и в 1927 году был расстрелян. Реабилитирован лишь в 1989 году. Можно предположить, что именно такой могла быть и участь Григория Мелехова.
Персонажи других сюжетных линий и некоторые события романа, конечно, вымышлены. Например, образы женщин. Но они весьма жизненны и написаны тоже на конкретном материале – ведь сотни казачек были похожи на Аксинью, Наталью, Дарью. Да и сам