Тайна. Олег Рой
не сердись на нее.
Слезы текли у нее по лицу, но она даже не замечала их.
– Не-ет, так дело не пойдет… – горестно бормотал Иван, – ты прости меня, касатка, что ударил, невзначай я.
И, пряча от дочери глаза, он вскочил и сам не свой выбежал из избы.
Боль скоро утихла. Под натиском каждодневных забот Олины тревоги за родителей слегка отошли на задний план, уступив место мыслям неотложным – где взять перловки на суп и когда бежать в сельпо за маслом. Потом нужно было кормить Васятку обедом, после замачивать белье…
К вечеру она совсем забегалась и пропустила момент, когда в дом вошел отец, покидал в мешок несколько своих вещей, рабочие инструменты и тихонько вышел.
Анна, скрывавшаяся весь день у своей подруги – колхозного счетовода Людки, через некоторое время явилась домой. Мужа не было, и она вздохнула с облегчением, ничего не заподозрила. А Оля долго еще потом себя ругала, что не заметила, как ушел отец, не задержала его.
Иван не пришел ни вечером, ни на следующий день.
– Ничего, погуляет, перебесится и вернется, – нервно заявила Анна присмиревшим детям.
А вскоре кто-то рассказал, что отца видели в другой деревне, в доме его матери, и что он пьет.
Через пару дней состоялось небольшое семейное собрание. Говорила мать, Оля и Вася слушали, опустив глаза. Все предчувствовали, что в их жизни грядут большие перемены, только не знали – хорошего от них ждать или плохого…
– Батька ваш свалил, значит, теперь там пить будет, так оно интереснее и проще. Залил глаза и ни о чем не думаешь, – заявила мать, презрительно скривившись. Только так и объяснила она детям отсутствие мужа. И хотя Оля слышала ссору родителей своими ушами и отчасти присутствовала при ней, знала и причину ее, она промолчала.
Анна немного подождала, потом тихо и горько добавила:
– Ничего, сдюжим как-нибудь. Иди, уложи брата, Олюшка. Завтра нам предстоит трудный день.
Бритва
Они зажили втроем. Иван, хоть и был непутевым, как считала Анна, но все же по хозяйственной части со своими обязанностями управлялся – мог и крышу подлатать, и тяжелые доски перетащить, и дров нарубить, и вообще следил за порядком. Без мужской руки дом потихоньку приходил в упадок – хотя Анна и Оля старались изо всех сил. С Васи-то что взять – кроха совсем, пять с лишним лет. Но Оля, хоть и умелая, но тоже еще дитя малое, а Анна беременная.
Она уезжала теперь недалеко и ненадолго, попросила, чтобы в дальние командировки ее не отправляли – все же на сердце неспокойно: двоих маленьких детей без присмотра надолго оставлять.
Вася и хотел было поговорить с матерью о сестре – да понимал, ей сейчас не до того.
А Оля превратилась в настоящую тень Анны – когда мать была дома, она ходила за ней следом, словно боялась, что та вдруг исчезнет или убежит куда-нибудь. Та с недоумением то и дело замечала взгляд дочери – задумчивый и как будто жалеющий ее. Сначала она только диву давалась, но постепенно это стало ее раздражать, женщина начала покрикивать на Олю.
– Чего вылупилась? Дел нет? Иди корову