От власти идеи – к идее власти. Из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Мансур Мухамеджанов
есть «головотяпство, граничащее с преступлением, изменой рабочему классу»209.
В своем письме Сталин коснулся и вопроса о методах исторического исследования. Он высмеял утверждение «новоявленного историка» Слуцкого о том, что не найдено достаточного количества документов, говорящих о решительной борьбе Ленина и большевиков против центризма. Сталин назвал это утверждение галиматьей и жульническим крючкотворством. По мысли Сталина, есть вопросы, которые не нуждаются в документальном подтверждении. «Кто же, кроме безнадежных бюрократов, может полагаться на одни лишь бумажные документы? Кто же, кроме архивных крыс, не понимает, что партию и лидеров надо проверять по их делам, прежде всего, а не только по их декларациям?»210 – таково было наставление Сталина историкам.
В числе историков в кавычках Сталин мимоходом упомянул Волосевича, а также отметил, что некоторые настоящие историки не свободны от ошибок, льющих воду на мельницу Слуцких и Волосевичей. В этой связи Сталин назвал Ем. Ярославского, книги которого по истории партии, несмотря на достоинства, содержали якобы ряд ошибок принципиального и исторического характера.
Истинный смысл письма Сталина был отнюдь не в том, чтобы пресечь попытки фальсификации истории большевизма. Наоборот, сквозь лозунги борьбы с извращениями истории партии явно просвечивало стремление автора письма превратить ее из научной дисциплины в орудие пропаганды его личных заслуг и дискредитации его политических соперников. По существу, указания Сталина означали директиву на всеобщую фальсификацию истории большевизма. В антисталинской платформе «Союза марксистов-ленинцев» («группа Рютина») прямо указывалось, что это «историческое письмо» окончательно и со всем цинизмом обнаружило его истинные намерения: «Переделать историю так, чтобы Сталин занял в ней “подобающее” ему место великого человека – вот сокровенный смысл статьи Сталина. Теперь через 15 лет пролетарской диктатуры все учебники по истории партии оказались негодными, содержащими «троцкистскую контрабанду». Отныне историю партии будут писать, вернее, фабриковать заново»211.
В ноябре-декабре 1931 года в стране была развернута широкая кампания по обсуждению письма Сталина. В нее были вовлечены как научные учреждения и учебные заведения, так и трудовые коллективы предприятий, служащие, работники культуры и искусства. Проработка сталинских указаний шла под лозунгами «За большевистскую непримиримость», «Выше партийную бдительность», «Против троцкистской контрабанды», «Против гнилого либерализма». В результате обсуждения выявлялись скрытые меньшевики и троцкисты, «двурушники», «контрабандисты», «примиренцы», в отношении которых принимались организационные меры – их исключали из партии, увольняли с работы. Коммунист А. Слуцкий был лишен партийного билета как троцкист212. Редакция журнала «Пролетарская революция» была разогнана, выпуск органа приостановлен.
Особо
Там же. С. 99.
Там же. С .96.
Реабилитация: Политические процессы 30–50-х годов. М., 1991. С. 336.
См.: Правда. 1931. 14 декабря.