Пентаграмма войны: Пламя и сталь, Древо и сталь, Камень и пламя, Лёд и сталь. Андрей Земляной
стабилизации явно не справлялись, и бушевавшая внутри тела буря все время норовила выплеснуться наружу. Мгновенно телепортировавшись в уборную, он какое-то время стоял перед зеркалом, пытаясь понять, отчего его так плющит, а поняв, быстрым шагом вернулся в зал, где пировали друзья.
– Так, мальчики и девочки. Никого не штормит?
– Да вроде нет. – Сана пожала плечами.
Таира на секунду прислушалась к себе.
– В пределах. Я же вообще спиртное не очень.
– А ты? – Шангор посмотрел на Слава.
– Немного есть, но в пределах. – Слав пожал плечами. – Почему спрашиваешь?
– Что-то меня накрывает. – Магистр поморщился, переживая очередной приступ. – Такое ощущение, что взорвет изнутри. Думаю, из-за того, что я пережрал энергии там, в тереновом бункере.
– Что делать? – деловито спросила Таира, отодвигая бокал в сторону.
– Вам – ничего. – Шангор отрицательно покачал головой. – Прикройте меня, только если будут интересоваться. А я смотаюсь к Учителю. Что-то не нравится мне эта история.
Теннайо уже стоял на верхней террасе своего замка, готовясь перейти в форму дракона, когда тревожным колокольчиком звякнула сигнализация сторожевых систем. Появление в «гостевом» блоке незапланированного посетителя заставило Теннайо поменять планы и, чертыхнувшись, телепортироваться обратно в замок.
К моменту прибытия хозяина дома Шангор уже почти ничего не соображал от раздирающей его боли. Бросив все ресурсы на предотвращение распада организма, он просто лежал на полу, укрытый, словно одеялом, неярким мерцанием защитного полога.
– Вот идиот! – бросил линн, легко поднимая стодвадцатикилограммовую тушу ученика и водружая ее на стол. – Богом захотел побыть? А трупом не желаешь?
Сложнейшие заклинания стекали с тонких изящ-ных пальцев оборотня сплошным потоком, перекраивая и сшивая разорванные энергооболочки. Через полминуты к нему присоединилась Фаттриона, сразу подключившаяся к операции.
Дрожащий от перенапряжения Теннайо внимательно, миллиметр за миллиметром, осматривал тело бывшего ученика в поисках пропущенных участков, но все было в порядке.
– Пойдем. – Фатти, осторожно взяв отца за руку, повела в гостевую спальню. – Теперь ему нужен только отдых.
– Да и мне не помешает. – Линн мешком повалился на кровать, успев перед тем как вырубиться, пробормотать: – Если кто задумает будить, стреляй на поражение.
Несколько дней оба приходили в себя, а предоставленный самому себе Хишан повторял те куски учебных заданий, которые считал недостаточно отработанными. Иногда к нему заходила Фаттриона и, дав несколько советов, удалялась, чтобы следить за выздоровлением Шангора и восстановлением отца. Наконец линн почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы присутствовать на общем завтраке, а к обеду вышел и сам Шангор. Похудевший на тридцать килограммов, с осунувшимся лицом, он был похож скорее на призрак, чем на живого человека.
Разделавшись