Обратная сторона океана. Евгений Переверзев
Артур, то так оно и будет, во всяком случае, должно быть. Сейчас же я творчески рассовывал наш консервный провиант под фанерные слани, так, чтобы банки не громыхали при качке. Тушёнка отдельно, борщевая приправа отдельно, сайру и сардины можно запихнуть и вместе – какая там будет разница, какой рыбой в масле закусывать… Главное, не забыть сделать опись провизии, указав места «захоронения» банок.
В люке появился силуэт Серёги. Он присел на корточки в кокпите – открытом помещении для рулевого – и опустил лицо в полумрак нашей «бочки».
– Привет смертникам, – после некоторой паузы проговорил он.
– Эй, Серёжа, ты ещё… – глянув исподлобья на гостя, резанул хозяин «Аиры».
– Да чего там, давай, Серый, понагоняй ужасу, а то я тут с этими консервами уже заржавел, – весело парировал Виктор, рассмеявшись. Правда, смех получился короткий, похожий на покашливание много курящего человека. Витя, если бы мог, не вынимал бы из зубов свою любимую «Астру».
– Артур, ты действительно думаешь на своём корыте перейти океан? Вспомни, как его бросало на водохранилище! Витька, а ты-то куда собрался? Твоим на «Гавроше» ума хватило, и правильно сделали, что отказались. Этот… – и он как-то отчуждённо посмотрел в мою сторону, – просто не знает, под чем подписался, ну а вы-то?!
По моей спине пробежал холодок. Когда меня знакомили в Саратове, где стартовала регата, со Слободой, о нём говорили как об опытном капитане, мастере спорта, которых, кстати, единицы во всей Волгоградской области. В общем, представили как авторитет, с чьим мнением считались все. И теперь этот человек серьёзно говорит о том, что мы идиоты, которые добровольно решили лишить себя жизни. И самое печальное то, что аргументированного возражения невозможно было придумать, так как его просто не существовало. Никто из нас ранее не ходил таким маршрутом. Да что там маршрутом, в загранке-то никто не был. Тем более на лодке-самострое, которая только что была названа корытом. Да, за время подготовки экспедиции мы успели столкнуться с тем, что «Аиру» считали технически непригодной для подобного плавания. Предрекали даже, что у неё отвалится киль. Артуру пришлось обращаться к знакомому питерскому эксперту за независимой экспертизой. Тот дал положительное заключение, которым мы теперь козыряли, отвечая на все наезды по поводу. Так что к особому титулу «смертников» экипаж несколько привык. Больше всего Слобода напряг меня словом «этот». Он говорил обо мне в третьем лице, и это лицо казалось каким-то неодушевлённым. Мало того что идиот, так ещё и балласт, хлам, пустая бутылка, катающаяся по палубе после сильной попойки. Ощущение собственной непригодности только усилилось.
– Слани чем крепить будете? – не дожидаясь ответа, теперь уже заботливо спросил он. – Вы до Атлантики не дойдёте, вас этими консервами поубивает, когда они будут летать по яхте. Любая хлёсткая волна при крене высадит ваши пайолы, и моргнуть не успеете.
Мы переглянулись. Я сразу же представил, как лодка в шторм идёт с большим