Сердце болит….. Борис Степанов
военврач-фронтовичка спросила: очень хочешь?
Но анкета? Вдруг докопаются…
…В 12 лет осиротел Василий Степанов. За ним шли еще трое: сестренка, братишки… Семья городская. Пять лет болел, не поднимался их отец. Все прожили. У вдовы – ни гроша за душой. Война мировая… как выжить!
Бабушка Лиза рассказывала – на базаре в слободе Николаевке нашла для своего старшенького «хозяина»: сговорились – от Петрова до Покрова пасти скот. В степи, за 40 верст. Спасибо.
…Вырвался, однако, как подросли братишки. Добрался до Царицына. Без билета, на плотах. Земляков нашел на «французском» («Красном Октябре»). Взяли, хорошим прокатчиком стал. Зарабатывал. Женился на красавице даже. Тракторный позвали строить. Комнату обещали.
…Где-то у переезда пригородного поезда, на Карусельной, жила в своем доме тетя Таня. Родители снимали у нее угол. Туда, в этот угол, меня и принесли из больницы. Февраль, метель в полную силу, а мне, наверное, было очень тепло и сытно: страшный голод в Поволжье еще не начинался. Наступал только 1929-й.
Теперь, кстати, и я мог бы написать в анкете: «из рабочих»! Но я только начинал ходить, когда отец праздновал рождение «своего» завода. Да какого: СТЗ!
Работал он по сменам, это я сам помню, по гудку, мощному, за сто верст слышно.
Комнату дали. Сразу. На втором этаже. Четвертый еще строился. Наш новый адрес: Сталинград, Нижний поселок СТЗ, 523, 12.
…Отец – потомок известных кузнецов по материнской (бабушки Лизы) линии – был, как говорится, «мастер на все руки». Учился. С американскими инженерами монтировал первые турбины ТЭЦ, стал машинистом, активистом, партгрупоргом. И учился!..
Только теперь куда пошлют. Начинал-то батраком у богатых да молотобойцем – в кузне дедов Лаврентьевых. Вот и бил кувалдой только туда, куда указывали. Так и «бил» всю жизнь…
До войны он успел пройти через райком ВКП(б), горком, обком… Заважничал! Не будь тем помянут… Но помню, как маме было трудно с ним. И мне перепадало: позорю, плохо себя веду в школе. Порол, любя…
Вдруг – «почетная ссылка» (по словам мамы): командировка в деревню. Дальнюю, аж за Хопер! На границу Воронежской области… (А это был уже почти фронт: за Воронеж начались бои…)
Начальником политотдела! Все для фронта: строго, как «ни шагу назад!». Хлеб, хлеб, хлеб!
…А мы с мамой в своей городской квартирке за 500 километров от его фронта… просто голодали. Помню, она показала мне немножко неполную чайную чашку с пшеном. Это был весь наш запас…
Если бы не мамины золотые руки!
…Мама Саша Михайловна, как ее звал ласково отец, никогда не отличалась крепким здоровьем. Пять операций! Море слез над моим дневником.
Но работала на своем еще свадебном подарке – ножном «Зингере» – как Анка-пулеметчица! Строчила-строчила, пока нитка-лента не кончалась.
Таилась соседей Завидовых (фамилия такая), от фининспекторов особенно: патент покупай, налог… почти разорение частнику! Да и отец не одобрял: уставала, заказов много. Вышивку художественную терпел…
Боже! Как давно это было! У отца свое: мировая