Любовники-убийцы. Адольф Бело
и утешала себя воспоминаниями о первых трех месяцах своего замужества, когда была так бесконечно счастлива! В чувстве, которое она питала к нему, было что-то особенное. Всегда изящно одетый, к тому же блестящий оратор, муж представлялся ей, этому наивному олицетворению ангельской доброты, какой-то исключительной и недосягаемой натурой. В минуты самых мучительных страданий, причиненных им, она говорила себе, что должна гордиться таким мужем, ведь он оказал ей великую честь, остановив свой выбор на самой скромной девушке в Горде.
В то время как Фурбис ужинал в Новом Бастиде, жена дожидалась его дома; она знала, что торгов в этот день нет нигде в округе. Бригитта приготовила ему ужин с особенной заботливостью, точно по случаю праздника. Да разве присутствие Фурбиса не составляло для нее праздника?
Прошел урочный час, а его все еще не было. Наконец, потеряв надежду дождаться мужа, она поужинала одна с детьми, затем уложила их спать и села за шитье. Мысли ее были далеко не веселы, уже не раз вынуждена она была прекращать свою работу, чтобы вытереть навертывавшиеся слезы. Наконец он явился и был в веселом расположении духа. Издали она заслышала его пение и решила, что он пьян. Первый раз в жизни так приятно обмануло ее предчувствие.
– Ты меня ждала, жена? – проговорил он, входя в комнату.
– Да, друг мой, – ответила она, забывая с его приходом все свои печали.
– Я был по делам в Новом Бастиде, и Паскуаль пригласил меня поужинать.
Бригитту приятно поразила эта новость. Он был приглашен на ферму! Значит, его оценили по достоинству! Она была счастлива, она гордилась им.
– Вот, – продолжал он, – кто может похвалиться, что живет в свое удовольствие! Никаких забот, дом – полная чаша, карманы туго набиты деньгами. Не жизнь, а масленица!
– Однако, говорят, Паскуаль сильно болен, – заметила она.
– Э! Знаю я эти болезни. Вылечат. Он богач.
– Мы также могли быть богаты, если бы ты захотел этого, мой друг. Ты зарабатываешь немало денег, будь только у тебя побольше экономии.
Она ждала бури и уже упрекала себя за столь дерзкую мысль, но Фурбис только расхохотался.
– Так ты думаешь, что Паскуаль экономит? Он ровно ни в чем себе не отказывает, а жена тратит огромные суммы на свои туалеты. Он богат, а деньги всегда идут к деньгам – вот где секрет. Они текут к нему все равно, как вода в реку. Ну, да все это изменится, все изменится, – прибавил он, зажигая лампу.
Не говоря больше ни слова, он отправился спать. Ему нужно было кое-что обдумать.
На другой день он был уже на ногах с восходом солнца и, поспешно одевшись, направился к лачуге Вальбро. Дверь была отворена. Хозяйка каморки сидела у камина, заботливо наблюдая за маленьким котелком, в котором варился кофе. Она повернула голову и увидела Фурбиса.
– Ты пришел кстати, если думаешь попить хорошего кофейку.
– Не откажусь, матушка, – сказал он.
Усевшись на один из стульев,