Чарли Чен ведет расследование. Эрл Дерр Биггерс
рода магической практикой. После того как я высказал это скромное напоминание, я позволю себе удалиться.
Тарневеро поднялся.
– Я не стану практиковать в вашем городе, – поспешил он заверить своего гостя.
Теперь он говорил совсем просто, отбросив свою несколько манерную таинственность, столь необходимую ему в обращении с падкими на сенсации голливудскими дивами. И перемена эта пошла ему на пользу – теперь он располагал к себе.
– Я был очень рад познакомиться с вами, инспектор.
– Вам следовало бы предоставить свои таланты в распоряжение должностных лиц. Ведь в Лос-Анджелесе произошло не одно убийство, ставшее на некоторое время всеобщей сенсацией, но так и не разгаданное. Какая цепь загадочных обстоятельств сопутствовала делу Тайлора, оставшемуся не раскрытым до сих пор! А дело Денни Майо, этого редкой красоты артиста, найденного однажды ночью мертвым в своем доме? Прошло три года, а полиция Лос-Анджелеса все еще не покарала убийц Майо.
– И не покарает, – заметил ясновидец. – Нет, инспектор, меня подобного рода дела не интересуют. Я предпочитаю иметь дело с более безобидными явлениями жизни Голливуда.
– Во всяком случае я был бы рад, если, очутившись перед одной из подобных загадок, мог бы рассчитывать на вашу помощь. А теперь позволю себе проститься с вами. Я надолго сохраню воспоминания о вашем выдающемся уме.
Китаец бесшумно удалился, и Тарневеро, оставшись один, взглянул на часы. Со свойственной ему невозмутимостью он поставил посреди комнаты круглый столик и водрузил на него хрустальный шар, который достал из ящика письменного стола. Потом он задернул гардины, и комната погрузилась в полумрак. Разумеется, располагаясь в отеле, он не мог рассчитывать на то, что в его распоряжении окажется столь же эффектная приемная, как в Голливуде. Осмотрев еще раз комнату, он сел у окна и, вынув из кармана толстый конверт, погрузился в чтение письма.
Ровно в одиннадцать раздался стук в дверь – это была Шейла Фен. Ее фигуру облегало белое платье, и она казалась теперь моложе, чем при встрече в порту. Тарневеро снова преобразился, – он стал деловит, холоден, сосредоточен. Посадив гостью за столик, ясновидец задернул наглухо гардины – сумерки в комнате сгустились.
– Тарневеро, вы должны посоветовать, что мне следует предпринять, – сказала она.
– Подождите, – резко прервал он и уставился на хрустальный шар. – Я вижу вас… вы стоите на палубе парохода… озарены луной. На вас блестящее вечернее платье… оно отливает золотым блеском, как ваши волосы. Рядом с вами стоит мужчина. Он смотрит вдаль и протягивает вам бинокль. Вы подносите бинокль к глазам и глядите на тающие в отдалении огни Папеэте. Вдали гавань, которую вы покинули несколько часов назад.
– Это правда, – прошептала Шейла, – откуда вы знаете?..
– Мужчина поворачивается к вам. Я не ясно вижу его, но мне кажется, что я узнаю его. Сегодня утром я видел его на набережной – кажется, это Аллан Джейнс. Он просит вас о чем-то… он просит вашей руки, но вы качаете