Чревовещатель. Ксавье де Монтепен
то может сделать так, что этот голос послышится вдруг из колодца или с кровли какого-нибудь дома.
– А, – воскликнул судья, – чревовещатель…[6]
– Да, его называют еще «человек с куклой», потому что у него во время представления всегда находится в кармане или в шляпе деревянная кукла, с которой он разговаривает. Всем кажется, что она действительно сама ему отвечает.
– Не знаете ли вы еще чего-нибудь о нем? – спросил Ривуа бригадира.
– Нет, господин судья, ничего больше не знаю… В прошлое воскресенье я в первый раз услышал о нем.
– Послушай, малютка, – снова начал мэр, обращаясь к Жервезе, – что же, по-твоему, общего между чревовещателем и убийцей Мариетты и Жака Ландри?
– Я вовсе не говорю, что между ними есть что-то общее… Я только хочу сказать, что он и Мариетта давно были знакомы.
Фовель подскочил на стуле от удивления.
– Что за вздор! – воскликнул он. – Это невозможно!
– Однако это правда, господин мэр.
– Ты лжешь! Кто тебе сказал это?
– Послушайте, любезный Фовель, – вмешался судья, – не пугайте ребенка, позвольте ей рассказать все, что она знает… Продолжай, что ты видела или слышала?
– Это было в понедельник, – начала она, – на этой неделе… В воскресенье, с самой обедни и после вечерни, в балагане бил барабан и играли в трубы, приглашая публику на представления… К вечеру в нем собралось много, очень много народу… Мне тоже хотелось пойти посмотреть, но средства не позволяли, хотя за вход брали всего лишь четыре су. Я возвратилась к бабушке, легла спать, но долго еще плакала, потому что до моих ушей доносились барабанный бой и звуки труб. Я слышала также, как человек в рыжем парике и сером платье кричал во все горло: «Пожалуйте, господа, пожалуйте!» Можете представить, в каком я пребывала волнении!
Фовель, сочтя эту речь слишком длинной, хотел прервать ее, но судья быстрым, почти повелительным движением остановил его. Жервеза продолжала:
– На другой день, то есть в понедельник, все, кто накануне был в балагане, с восторгом говорили о представлении, утверждая, что такого никогда еще не видели. Это просто сводило меня с ума! Наверно, у меня в тот день была очень печальная физиономия, потому что Мариетта спросила меня: «Что ты так грустна сегодня, Жервеза?»
VIII
– Я ничего не утаивала обычно от Мариетты, – продолжала Жервеза, – и потому откровенно рассказала ей обо всем. Мариетта расхохоталась и ничего не ответила, но вечером – вы можете представить себе мою радость – сказала: «Ступай к бабушке, малютка, надень свое праздничное платье и жди меня на площади. Мы пойдем с тобой посмотреть на фокусников. Отец позволил…» Я подпрыгнула от радости, обняла Мариетту и побежала домой как помешанная. Через несколько минут я была уже готова. Мариетта не заставила себя ждать, она заплатила за нас обеих восемь су, и, когда я очутилась возле нее в балагане, когда мы заняли место в первом ряду, на прекрасной деревянной скамье, покрытой красным коленкором,
Чревовещатель – тот, кто способен говорить, не шевеля губами, так что звуки кажутся исходящими словно из живота, из чрева; предсказатель.