Близкие люди. Татьяна Устинова
Саша Волошина со своей неуемной заботой никогда его не злила.
Может, жениться на ней?
Не отвечая преданной и до предела вытянувшейся в его сторону Тамаре, Степан прошел в свой «кабинет» – выгороженную часть вагончика, – а миролюбиво настроенный и, может, просто голодный Чернов согласился:
– Давай кофе и бутерброды. Или что там у Зины есть? Пироги?
– Никто не звонил? – не повышая голоса, спросил Степан из-за перегородки. – Капитан Никоненко?
Тамара подскочила на стуле и кинулась к двери в «кабинет».
– Капитан Никоненко не звонил, Павел Андреевич, – отрапортовала она, вытаращив от усердия глаза. – Звонил Сергей Руднев. Я сказала, что вы в Москве, и попросила перезвонить в тот офис. Еще звонили от главы администрации Сафонова, просили связаться. Я вам позвонила, но вы уже уехали…
– А этим что нужно? – Степан бегло просматривал факсы, комкал и швырял в корзину.
– Ничего, я все решил уже, – сказал Чернов. – Они спрашивали, до какой границы у нас участок нарезан.
– Денег им, что ли, опять подавай? – Степан перестал комкать тонкую бумагу и швырять ее в корзину, наполненную уже до половины.
– Я все решил, – повторил Чернов с нажимом. – Не нужно никаких денег, хотя, конечно, все дело в этом. Петрович, ты чего там маешься? Заходи!
Прораб вошел не сразу. Он долго мялся за тонкой дверцей, пыхтел и скреб ботинками по полу, потом осторожно, как будто боясь, что его выставят, вдвинулся в «кабинет» и быстро опустился на стул около двери. И сдернул с лысой головы бейсболку. Стул скрипнул.
– Кофе давай! – приказал Чернов Тамаре и улыбнулся широкой и лихой улыбкой сердцееда и рубахи-парня.
Тамара засияла в ответ и кинулась выполнять, а Степан в сотый раз мимоходом опечалился, что он сам никогда не мог так легко и словно играючи общаться с людьми, особенно с женщинами.
– А фонари по периметру опять ни хрена не горят? – спросил Степан, уткнувшись в какой-то факс. Господи, сколько бумаги! Из всей скопившейся за несколько дней горы он выудит в лучшем случае одну бумажку и засунет ее в папку, и вовсе не потому, что она нужна, а так, на всякий случай. Все остальное он методично пошвыряет в корзину, а бумаги из папки «на всякий случай» будущей весной выкинет Саша Волошина при очередной разборке завалов.
– Фонари горят, – кашлянув в волосатый, плохо сжимавшийся из-за толщины мозолистых пальцев кулак, сказал прораб. – Все горят, Андреич. Мы теперь по ночам… того… дозором ходим… Посменно.
Степан коротко взглянул на прораба:
– Помогает?
– Вроде помогает, Андреич, – ответил прораб как-то смущенно, – пару раз шуганули, и пока все тихо…
– Так шуганули или тихо?
– Все в порядке, Степ, – вмешался Чернов, – ничего противозаконного. За территорию никто не выходит, до крови не дерется, стволов и ножей ни у кого нет…
– Спасибо и на этом, – пробормотал Степан. – Хорошо хоть стволов нет.
– Подъехал кто-то, Андреич. Чужой кто-то.