Пятый номер. Михаил Соловьев
бармен, и подозвал официанта, – Сережа, обслужи клиентов.
Присев за стол Севостьянов поинтересовался:
– Ты не против, я распорядился?
– Нет, не против! Я только подумал, не рановато для бутылки коньяка? У меня на сегодня запланированы кое-какие дела.
– Отмени их к черту.
– Это связано с новой работой, точнее сказать, с трудоустройством.
– Устроишься позже.
– Да куда еще позже? Мне же нужно кормить семью.
– Ну ладно не плачь, мало наворовал? Или быстро спустил все?
– Ну я же попросил тебя…
– Я, Гена, хочу поднять первую рюмку за тебя, за подонка, не чокаясь, ведь ты же, Гена, умер… Юра остался жить в моем сердце навечно, а ты, Астахов, умер, сдох, – выкрикнул Севостьянов и быстро заглотил содержимое стакана.
Геннадий же наоборот, выпил медленно, после поставил рюмку и посмотрел на начкара, не сказав ему при этом ни единого слова. Севостьянов обиженно отвел взгляд от товарища, которого он так любил, в котором так был уверен, которому так доверял, отвел к окну, по которому стекали капли дождя:
– Скажи мне, Гена, почему эти капли в начале своего пути, неторопливо, плавно и чинно прокладывают свой путь по скользкому стеклу, а потом вдруг срываются и резко скатываются вниз?
– Я не знаю, это всего лишь дождь.
– Дождь?
Послушай, не идёт ли дождь,
Не бьется ли о крышу дней…
Послушай, не идёт ли дождь
Над тихой Родиной моей.
Послушай, не течёт вода
С уставшей крыши бытия…
Послушай, может, тем дождём
Отчасти, стал уже и я?
– Это из нового?
– Да какая разница, из нового, из старого, скажи мне лучше, зачем тебе это было нужно? Я ведь тебе больше, чем себе доверял. Мы с тобой на таких пожарах работали, которые многим даже и не снились. Помнишь, двенадцатое октября позапрошлого года, когда мы с тобой чуть не погибли?
– Налей мне
Севостьянов налил себе и товарищу по полной рюмке, и они, заглянув друг другу пронзительным взглядом в глаза, синхронно опрокинули рюмки… После, поправив челку, Севостьянов продолжил:
– Если бы не ты, Гена, меня бы сейчас не было на белом свете, ведь ты меня тогда, после обрушения кровли, всего за пару минут до взрыва выволок на улицу… Ты мне жизнь спас, а я тебя, получается, выгнал, – выдавил из себя Севостьянов и наполнив себе резким движением рюмку, залпом проглотил содержимое.
– Ну выгнал и выгнал, я на тебя зла не держу, понимаю, что другого выбора у тебя не было. Я сам виноват, какая-то дурь мне в голову втемяшилась, а ты меня на место поставил, спасибо тебе за это! Но я пришел сейчас поддержать тебя, налей мне еще, давай выпьем! Тебя от работы отстранили?
– Отстранили… Служебную проверку проводить будут теперь, а там кто знает, может, и до прокурорской дойдет. А знаешь, что?
– Что?
– Дуй-ка ты к Светке в кадры!
– Да как же это?
– А ну-ка