Найденыш. Валерий Гуминский
ни слова, собеседник развернулся и направился к выходу. Столкнувшись в широком коридоре с мрачным Сашкой, вежливо сказал, чтобы тот шел к своему хозяину и помог ему. А сам прошествовал дальше, с силой толкнул тяжелые створки стеклянных дверей, ведущих на уличное крыльцо. Двое мордоворотов в одинаковых пиджаках, увидев мужчину, побросали недокуренные сигареты на землю и без слов двинулись за ним к машине. Серебряный «Руссо-Балт актив» заурчал мотором. Водитель поднял бликнувшее на солнце стекло, дождался, когда пассажиры рассядутся по своим местам, с пробуксовкой рванул в сторону решетчатого забора с открытыми воротами, оставляя на старом потрескавшемся асфальте черные следы от шин.
Катаев, сидя на заднем сиденье, поднял трубку телефона со станции, прикрепленной к спинке водительского кресла, нажал на нужную кнопку, дождался вызова. Ответил бесстрастно:
– Я сломал его. Он готов к переговорам через три дня… Нет. Я не говорил ему о гибели внучки и исчезновении младенца. Понимаю, да… Я посчитал, что его нужно додавить до того момента, пока старый хрыч не узнал о событиях в тайге. Потому что тогда Назаров начнет войну. У него достаточно влиятельных друзей вне клана. Оно нам совершенно не надо… Да, я скоро буду на месте, и там все расскажу.
Глава пятая
Албазин, июль 1993 года
День, с самого начала не задавшийся, совсем расстроил Георгия. Вернувшийся из командировки лейтенант Зинченко занялся базой данных по пропавшим. Вердикт был неутешительный: погибшая молодая женщина нигде не числилась. Ни в реестре разыскиваемых по уголовным делам, ни в списках пропавших без вести. Пустышка, которую Астапов ожидал, но с толикой надежды.
После обеда к нему заглянул барон Коломенцев и тоже «обрадовал». Высшие иерархи дали категорический отказ на проведение проверки слепка ауры, мотивируя его какими-то своими моральными категориями и инструкциями. Это не значит, что ауру вообще не проверяли. В среде аристократии нередки были самозванцы и проходимцы, играющие свою игру. Тогда в дело вступали другие правила. Разоблачить таких людей после процедуры «сличения» не составляло труда. Тем более странным был отказ иерархической коллегии.
– Когда я им объяснил суть дела, меня даже слушать больше не стали, – жаловался волхв, сидя на подоконнике в кабинете Астапова. – Попросили не беспокоить важных господ вещами, которыми должен заниматься Имперский сыск, в коем состою и я. Намек был понят, но я попытался им доказать, что не мог ошибиться и аура женщины категорически показывает на ее принадлежность к знатному роду. Знаешь, что мне сказали?
– Пожурили тебя за некомпетентность, – потер виски Георгий. – К сожалению, неприязнь любого коллектива, где сильны позиции старческой команды, к активной молодежи остается нашим проблемным местом. Времена меняются, а принципы затирания талантов никуда не ушли.
– Надо же, разложил все по полочкам, – не удивился барон. – А меня это задело, Жора, понимаешь? Если бы мы получили подтверждение знатности погибшей, то дело развернулось