Найденыш. Валерий Гуминский
одеяло. Ты что, детей никогда не видел?
– Да как-то… неожиданно, – буркнул Роман, но сделал все, как приказал командир. Осторожно развернул замаранное чьей-то кровью одеяло и с облегчением выдохнул.
Младенец в легкой фланелевой распашонке, сморщив личико, уже не кричал, а попискивал, потратив все силы на то, чтобы его услышали и спасли. Суча ногами и руками, он с какой-то укоризной смотрел на склонившихся над ним больших великанов.
– А чья кровь? – Роман посмотрел на атамана.
– Главное, не его, – Тихон присел на корточки и бесцеремонно перевернул младенца на живот, вызвав у того бурный протест в виде жалобного рева. – Нет, с дитем все в порядке. Даже не ранен. Только весь мокрый и в штаны навалил. Ты никого рядом не видел?
– Нет. Он лежал под кедровым комлем один, – Роман почесал затылок. – Я, вообще-то, и не думал по округе рыскать. Нашел и сразу сюда.
– Давай обратно и обыщи все вокруг. А мы пока к машине. Ребенка надо как-то в порядок привести. Максим, пошли.
Они разошлись в разные стороны. Тихон, завернув обратно найденыша в грязное одеяло, сам понес его к дороге. Максим, отдав автомат брату, ломился сзади и чуть сбоку, ломая сухие ветки кустарника.
Семен, скучающе сидя на теплом капоте «Вихря», выпучил глаза, увидев своего шефа в такой компании. Он сполз вниз и дернулся куда-то в сторону, потом передумал и остановился как вкопанный.
– Это что, атаман? – водитель не нашел ничего лучшего, как почесать бритый затылок.
– Не «что», а «кто», – сердито бросил Тихон. – Детей не видел?
– Их в капусте находят, а не в лесу, – решил пошутить Семен, но сразу осекся под взглядом командира. Ничего не сказал, когда младенца положили на капот внедорожника.
– Тряпки какие есть? Тащи все, что найдешь. Надо помыть дитя, уже пованивает, – распорядился атаман. – У тебя где-то в канистре вода есть. Давай ее сюда. Она все-таки теплее, чем в ручье. Да шевелись, хватит столбом стоять.
Тихон снял с ребенка распашонку и хмыкнул. Мальчик. Умело обтерев все грязные места мокрой тряпкой, уже чистой еще раз промыл и завернул в какое-то потертое тонкое одеяло, служившее, видно, подстилкой во время пикников, а может, и еще для чего более интересного.
– Сами как дети, – обронил Данилов, передавая кулек с хнычущим ребенком Максиму. – Пора своих заводить, а то увидели – чуть в обморок не упали.
– Да ничего и не упали, – проворчал уязвленный Семен. – Это Максим бледный от ужаса, вон, до сих пор руки трясутся.
– Эй, чего гонишь! – возмутился парень. – Я испугался только вначале, когда кровь увидел на одеяле. Думал, с дитем что случилось. Звери покусали там…
– Замолкли, оба! – насторожился атаман, вскидывая голову.
На поляну выскочил Роман, весь какой-то взъерошенный, словно только что дрался с медведем в густом малиннике. Глаза его чуть ли не выскакивали из орбит, и все его поведение говорило о том, что в лесу произошло нечто небывалое, чтобы профессиональный боец вел себя подобным образом.
– Что,