Дело молодых. Александр Валерьевич Горский
этого списка дела уже заведены, а на другую – готовятся. Рассказывай уж как есть.
– Как есть, – вздохнул Карнаухов, – как есть, вслух говорить не принято. В общем, ты, думаю в курсе, что у генпрокурора, не нового, предыдущего, сын активно бизнесом занимается.
– Может, что-то и слышал, – пожал плечами Реваев. – И что, успешно занимается?
– Не задавай глупых вопросов, Юра, – вспыхнул Карнаухов, – или ты думаешь, что при таком папе хоть что-то может быть неуспешным?
– Да, хороший отец – это всегда на вес золота, – благодушно отозвался Реваев, – я вот помню, ты как-то рассказывал, у твоего Игорька бизнес не пошел. Что, – Юрий Дмитриевич хитро прищурился, – не повезло с отцом парню?
– Ты же знаешь, я фигура не публичная, – отмахнулся Илья Валерьевич, – вне нашей системы особого влияния не имею.
– Жаль, жаль! Вот был бы Игорь сейчас миллионером, мы бы с тобой на пенсию вышли, ловили рыбку где-нибудь на яхте посреди Атлантики, – Реваев огорчённо вздохнул. – Так, а при чем тут прокурорский сынишка?
– А при том, Юра, что Волков Анатолий Романович, отец одного из убитых студентов, основной деловой партнер сына бывшего генпрокурора. Теперь тебе все ясно? Нервы нам трепать из-за этого дела будут каждый день, а может и по два раза на дню.
– Ну, на то ты и генерал, чтоб тебе кто попало нервы трепал, – невозмутимо отозвался Реваев, – и потом, прокурор, как-никак бывший.
– Как-никак, Юра, именно, что как-никак, – возразил Карнаухов. – Его же не на пенсию убрали, а немного в сторонку отодвинули. И сколько он там в этой сторонке простоит, и когда из-за угла выпрыгнет, не знает теперь никто. Кстати, замы у него все, кроме одного, на своих местах остались, так что, уверяю тебя, прокурорский надзор нам обеспечен по полной программе.
– Ладно, это я понял, – кивнул Реваев. – Мне только одного не ясно, зачем ты мне всю эту ерунду рассказываешь? Ты что, считаешь, что без этой информации я работать хуже буду?
– Юра! – взмолился Карнаухов, – давай хоть ты мне нервы сегодня делать не будешь. Знаю я прекрасно, как ты работаешь, все я знаю. Но ты пойми, мне же с кем-то поделиться надо. Я не могу здесь сидеть один в кабинете, все знать и молчать.
– Тоже мне, царский брадобрей нашелся, – фыркнул полковник, – ладно, если будет совсем невтерпеж, зови, я тебя выслушаю, а так, я тебя прошу, не дергай меня постоянно. Будем работать, если будет результат, я тебе сразу же доложу. Договорились?
– Договорились, – кивнул Илья Валерьевич, – только давай твою последнюю фразу немного подправим?
– Это как? – уточнил Реваев, вставая из-за стола.
– Вы будете работать, а когда, – генерал сделал ударение на слове: «Когда», – будут результаты, ты мне сразу доложишь.
– Господи, дай мне сил вынести все это, – пробормотал Реваев и вышел из кабинета начальника следственного управления.
Несколько минут спустя Юрий Дмитриевич уже сам сидел во главе стола в своем собственном кабинете и коротко