Пепел и пыль. Игер Кау
вот вы где. Говорят, какого-то парня нашли мертвым. На здоровье не жаловался – все-таки в штурмовой роте служил, а тут вдруг сердце прихватило.
– Сердце, говоришь?
– Ну, мне так сказали. Хозяин приказал быть в готовности. Через два часа мы должны быть на вокзале. Они, конечно, могли задержать поезд, но хозяин запретил.
– И то верно, – фыркает Ладер, – не нравится мне этот городишко. Ладно, Хатрен. Вы с Дикером займитесь багажом, а мы с Таннером должны перед отъездом найти кое-кого.
Дикер – это второй помощник Ладера. Ушлый тип. Не удивлюсь, если прежде он промышлял по чужим карманам. Впрочем, иногда это нужно и Серой страже – чем еще объяснить, что он здесь, а не заперт где-нибудь?
Времени мало, а нам еще надо успеть выцепить Пелера – если, конечно, тот еще ни о чем не знает. Потому что если знает, то вряд ли мы его найдем.
Спустя час мы можем лишь сокрушенно разводить руками. Пелер исчез. Причем еще до того, как нашли мертвого сержанта. Пелер вышел из здания, доверительно шепнув дежурному сержанту, что офицер из проверяющих – я, что ли? – забыл на армейских складах какую-то свою вещицу и отправил его за ней.
Естественно, никто его больше не видел. Спешно отправленная на склады группа из бойцов графа и местных обнаружила лишь изумленные лица тамошнего персонала. На двери его клетушки нашли едва заметный – пальцем по пыли нарисованный – знак: круг, перечеркнутый вертикальной линией, нижний конец которой заканчивался косым крестом. Наверное, это был сигнал сообщникам, но что он означал – залечь на дно или немедленно делать ноги – оставалось лишь догадываться. Хотя до нашего отъезда больше никто не пропал и не умер, вряд ли это означало, что Пелер предпочитал работать в одиночку.
Наверное, этот тур мы бы проиграли вчистую, если бы не майор Логирен. Он распорядился изолировать всех рядовых и сержантов, которые не были местными и не имели родственников в городе или окрестностях, проживающих тут дольше, чем эти бойцы служили в здешнем управлении. Таких, к счастью, было немного – около десятка, а офицерам выход за пределы управления без письменного разрешения майора был запрещен еще вчера. Подозреваю, многое из бурной деятельности местного начальства на пару с графом Урмареном осталось вне моего поля зрения. Хотя вряд ли это поможет вернуть Пелера.
Оставался Тилен, но что мы могли ему предъявить? То, что до сих пор он не попадал под подозрение – во всяком случае, всерьез, – говорит о многом. Во всяком случае, о его уровне как агента – если он враг. Может, лучше будет сделать вид, что к нему претензий нет? Вот только как понять, какое отношение он имеет к лигарпе – ведь ее мог изготовить и Пелер, и ящик на столичном телеграфе был его, а не Тилена, способом связи. Возможно, Тилен и вовсе сочинил лишь текст сообщения, а шифровал и колдовал кто-то другой? Однако почему лигарпа ждала сержанта Хикрена именно на двери комнаты телохранителей маркизы, а не где-нибудь еще? Причем заложил ее в тайник именно Тилен? И именно тогда, когда Ксивена не было поблизости? Стоп. А ведь Ксивен мимо нас не проходил – он ушел тогда в сторону