Аддикт. Кризалис. Алиса Чалис
было уже двадцать шесть, а она не могла сказать маме, что хочет уехать. И не потому, что боялась или не могла жить без родительской опеки, а потому что… это было неправильно. Уезжать посреди ночи, постоянно врать и при этом видеть, что маме страшно.
Отчаянная беспомощность, когда не можешь оградить близкого человека от опасности.
Раньше мама каждый раз так же со страхом провожала и ждала отца. Потом стало проще. После того как папа ушел в гражданскую авиацию.
Хотя мама все равно переживает.
Если по новостям передавали об авиакатастрофе, то в доме не включали ни телевизор, ни радио.
Было бы проще, узнай мама правду?
Нет, конечно. Правда сделала бы только хуже.
Мама всегда мечтала о тихой жизни.
Иностранные языки, к которым оказался талант и у старшей, и у младшей дочери, казались ей прекрасным выбором.
Сделать карьеру переводчика – сидеть дома и работать с текстами. Никакого риска.
Мама бы с ума сошла, узнай, кем на самом деле работает Катя Свиридова.
Когда охотница в очередной раз заглянула в телефон, то с удивлением поняла, что прошел почти час. Даже охранники начали коситься на странную покупательницу, толкающую по кругу тележку, но не берущую ничего с полок.
Подозрительность, смешанная с раздражением.
Поняв это, девушка поспешно схватила упаковку молока и направилась к кассе. Там, нервничая, она попросила пробить сигареты, зажигалку и жвачку.
После ярких ламп супермаркета уличная темнота показалась непроглядной. За пятнами фонарей лишь чернота, где шумели кусты и деревья. А может, дело было в свинцовых тучах, закрывших небо. Ветер усиливался. Запахло грозой.
Обогнув магазин и при этом робко оглядываясь, девушка спряталась у мусорных контейнеров. Целлофан на пачке не поддавался, но все же Катенька достала сигарету и закурила. Так странно, она давно не школьница, а до сих пор страшно курить недалеко от дома. Казалось, что обязательно выйдет кто-нибудь из соседей и громко, на всю улицу, начнет отчитывать:
– Катя Свиридова! Как не стыдно! Ты же девочка из приличной семьи!
Запах табака непривычно защекотал нос, а во рту появился вкус мяты.
– Черт.
Катенька с трудом разглядела надпись на упаковке сигарет с фотографией черных легких и обещанием возможной скоропостижной смерти от рака.
Ментоловые.
Продавщица ошиблась.
– Отвратная бабская хрень.
Девушка поспешно затушила сигарету о стену, выкинула в ближайшую урну вместе с пачкой. Закинувшись несколькими подушечками жвачки, с не менее ядреным мятным вкусом с примесью химического лайма, Катенька решила, что пора идти домой.
Вот и все. Оттягивать смысла нет. Если она преподнесет это все без истерики, то никаких проблем не будет.
Часы на экране мобильного показывали без двух минут полночь.
Так