Бешеный. Анастасия Шерр
нас заявление в полицию. Благо, у меня получилось уговорить их забрать заявление и для нас эта история закончилась испугом и половиной моей зарплаты.
Но это было лишь начало.
Чем дальше, тем страшнее.
Драки, воровство, курение…
А я лишь умоляю его прекратить.
Всё бесполезно.
Я так боюсь однажды увидеть своего сына за решёткой или в больнице, что от кошмаров перестала спать.
Смотрю на своих детей и в толк не возьму никак, почему они такие разные? Неужели гены действительно так много значат? Ведь у меня родители ещё похуже были, но бабушкино воспитание сделало из меня человека.
Впрочем, если подолгу задумываться об этом, можно стать пациенткой клиники, в которой работаю.
Выбросила из головы все проблемы, а вернее, затолкала их в тёмный закоулок разума, и отправилась на работу. Работа для меня – единственная соломинка. Лишусь её – лишусь всего.
Переоделась и вышла из раздевалки, где на меня налетела зарёванная, перепуганная до икоты Лена.
– Ленок, ты чего это? – мою подругу сложно довести до слёз.
А если это произошло, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Он… Психопат! Бешеный! – Ленка махнула рукой в сторону палаты, из которой только что выбежала и я начала догадываться.
В платном отделении нашей клиники постоянно происходят подобные «казусы». Почему-то обеспеченные пациенты считают, что обидеть санитарку или медсестру это их законное право, ведь они платят! А значит мы должны пресмыкаться у их ног.
Только я с этим категорически не согласна и терпеть не могу хамства.
– Ну-ка, отойди, Лен. Сейчас я с ним поговорю! – наверное, слёзы Ленки стали для меня последней каплей в это утро.
Лена что-то кричала в след, но у меня, видимо, помутилось в голове.
Мужчина явно не ожидал, что кто-то посмеет высказать ему недовольство. Властелин жизни, что б ему…
Разумеется, первыми же его словами были оскорбления, да я, в принципе, ничего другого и не ожидала.
Но вот того, что он решит воздействовать физически, я никак не могла предвидеть. Наверное, всё-таки стоило позвать с собой санитаров или хотя бы не подходить к больному так близко. Ведь есть правила безопасности и я их знаю…
– Отпустите меня! Что вы себе… – больше я не могла кричать.
Он заткнул мне рот грубым, почти болезненным поцелуем и, стиснув своими огромными ручищами талию, впечатал меня в своё железное туловище.
Уж не знаю, сколько продолжалась эта немая, ожесточённая борьба, но когда я уже почти лишилась сознания от нехватки кислорода и жуткого страха, пробирающегося под кожу, он отпрянул.
Правда, из своих рук меня не выпустил и, подняв на него взгляд, я окаменела. Застыла, как будто меня парализовало.
Утонула в его глазах. Таких тёмных, почти чёрных, словно на меня смотрела сама бездна, заманивая в свои глубины.
– Ты везде такая вкусная, Веснушка? Покажи мне, – сдирал с меня халат, а я лишь дрожала перед ним, не в силах пошевелиться.
– Марина