Сак. Усман Алимбеков

      жение пира. И стая кинулась доедать свежее и вкусное мясо.

      «Каждому своё: голодному – мясо, убегающему – смерть», – подумал Ангел и взметнулся ввысь. С каждым бывает, и с Ангелами. Небесный вестник иногда пытался понять, почему не догадываются те, кто в роли поедателей, о том, что именно жертва даёт согласие, чтобы её съели или убили, а не Бог. Именно она сама, на глубинном уровне сознания чего-то для себя окончательно определив, перестаёт сопротивляться приходу смерти. Более того, она сама определяет даже, как умирать ей: от чьих-то клыков, от жажды в безводном месте, тихо и мирно на одре в старости, в схватке с врагом или ещё от чего-то. Но эти действия или бездействие живых существ, для всех, кроме Бога во многом загадочны и непредсказуемы. Но собственная участь в руках самого создания. Эта истина проста, и она недоступна многим. И Ангел лишний раз убедился, что прав. Ни Он, ни Она не догадывались об этом. Хотя вестнику небес нравилась недогадливость земных обитателей. Это их качество проявляется порой непредсказуемостью, неожиданным решением воли, разрушающим однозначную схему – сильная рука повергает слабую длань. Ангел знал, что в подобной ситуации главное не сила тела, а наличие духа.

      Чьи-то мысли о готовности расстаться с жизнью в бескрайнем просторе вновь призвали Ангела Смерти. Он в тот же миг очутился рядом с позвавшим его. И узрел то, что называют проявлением воли и духа.

      Бегущий по бескрайнему простору Поэт фауны, оправившись от внезапного шока – неожиданного появления голодной стаи, – взглянул на горизонт, где ждала его возлюбленная, а может, никто и не ждал там вовсе, но горизонт стал как бы главной целью его. Зрачки Поэта фауны сузились, ноздри расширились, сердце, покрытое ледяным настом испуга, разгорячилось и растопило лёд страха. Ноги понеслись ещё быстрее в сторону желанного горизонта. Образ, пусть будет возлюбленной, вытеснил мысли о смерти. И теперь его сердце согревала Любовь. Любовь ожидала его впереди. Эта Любовь с каждой секундой возвращала ему лёгкость и непобедимость в беге. Любовь оставила далеко позади вечно рыскающие глаза голода и лик огромной белокрылой парнокопытной, которую поэт мельком заметил в стороне.

      Ангел Смерти остановился, провожая долгим взглядом прекрасное творение природы.

      А стая, обессилев, прекратила бессмысленную погоню. Она, передохнув, снова бросится на поиски очередной жертвы. А этот бой она проиграла.

      Степь, или тайга, или океан, долины или горы, земля или небеса, – не важно, они всегда ждут своих истинных Поэтов, чтобы через их явление в нашей жизни побеждать смерть…