Солдатский сон. Денис Бобкин
Николаю приказ номер 227 «Ни шагу назад». Этот приказ уже больше месяца зачитывали прибывающему пополнению, хотя на данном участке фронта немцы не наступали, они почти год стояли в глухой обороне, все попытки прорвать блокаду Ленинграда со стороны Волховского фронта заканчивались неудачно.
Политработник чеканил текст наизусть, изредка подглядывая в тетрадь.
После слов «Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы» раздался громкий хриплый булькающий смех.
Комиссар замолчал. Все взоры обратились на источник безумного хохота. Смеялся пожилой боец без знаков отличия. Его слегка свисающие с санитарной телеги ноги были ампутированы ниже колен. На плотно обмотанных белыми бинтами культях проступала кровь.
Курсанты молча рассматривали искалеченную жертву войны, которая была для них теперь так рядом.
Солдат продолжал смеяться, по его щекам текли слёзы. На лице политработника, который и не такое видал, заиграли желваки.
– Молчать! – закричал он.
Инвалид смолк.
В отличие от впавших в ступор курсантов, Иванов прекрасно понимал, что это был не смех ужаса и отчаяния. Это была искренняя радость. Боец смеялся, потому что знал, что больше никогда не вернётся в этот ад – штурмовать хорошо подготовленную и пристреленную оборону противника – пусть и без ног, но он будет жить вдали от этой мясорубки, постоянно потребляющей тысячи человеческих жизней.
Последний вагон эшелона прошёл мимо переезда, и Иванов дал полный газ, мотоцикл, подпрыгивая, пересёк многочисленные рельсы узловой станции и выехал на более-менее ровную дорогу.
Тёплый ветер приятно обдувал лицо, утреннее солнце прерывисто слепило глаза, пробиваясь сквозь колышущиеся кроны деревьев, в воздухе кружились первые осенние листья.
Лесной участок дороги был плохо виден с самолётов, поэтому покрытие было почти без ям.
«Так бы ехал и ехал по этой дороге, чтоб она никогда не кончалась, – думал Иванов, – и, конечно, не в сторону фронта, а в обратную, или лучше, чтоб его вообще не было, не смогут же они сидеть здесь вечно».
Он уловил нарастающий гул летящих где-то пока ещё далеко самолётов. Впереди белел просвет. Лес кончался, почти у самой его кромки посреди дороги стоял танк. Объезжая его, Иванов чуть было не налетел на двух пехотинцев. От резкого торможения мотоцикл заглох. Раненые бойцы – один ковылял, опираясь на винтовку как на костыль, у другого перебитая осколком рука висела на грязной, кровавой портянке – обругали Иванова.
– Немец не добил, так свои мотоциклетом переедут, – заметил однорукий боец.
Из-под танка вылез танкист в тёмном промасленном комбинезоне и, не обращая внимания на пехоту, обратился к Иванову:
– Друг, топливный насос полетел. Не поможешь починить?
– Я не техник, – покачал головой Николай, да и времени нет. Срочный приказ везу.
– Это же