Песнь Заире. Дмитрий Гринберг
поймешь меня, наверно.
Я буду ветру в лёгких рад,
В твоих садах, которых мало.
И я бы стал таким, как сад,
Но мне еще, пожалуй, рано.
2016
Был сладок вечер утомленный,
Застили солнце пыль и облака,
И этот день убийственно короткий
Убрала в тень твоя рука.
Лучи стрелой пронзили небо,
Трава шумела, волны шли и бриз
Не говорили, будто мы в Палермо,
Нас тяготил другой каприз.
В воде стояла ты ребенком,
И кто-то плавал вдалеке.
Все рвется там, где… Там, где тонко,
Но нить держала ты в руке.
2016
Пошел он утром рано,
Поднялись лужи, гром гремит.
Спустилось облако тумана,
Как монолит.
Прохожим нету дела,
Им лишь бы солнце грело и цвели
Деревья, травы, птица пела,
Гудели корабли.
Но нет, гудок им лишний,
Пусть лучше будет все – гранит.
На землю дождь послал Всевышний,
Пока молчит.
2016
Который раз бреду один к обрыву,
И вниз смотрю на грозную пучину,
Там шум, что загубил десятки кораблей,
Там шум, который слов твоих милей.
Идет волна – бросается на скалы,
Я говорю с тобой, но слышат лишь кораллы.
И воздух слеп, как ты. Как ты он глух.
Я говорю до часу ночи, иль до двух:
«Отдай ненужное из тайников недавних —
Алмазы глаз твоих печальных…»
Но ты не слышишь просьб моих,
Ты ждешь, чтоб я, как тень, затих.
Живешь ты, как дитя, уставшее, слепое,
Ты хочешь есть, и слышать неземное.
Я говорю с тобой, как мог бы соловей,
Но нет улыбки на устах твоей.
2016
Прознает грудь мою невидимый клинок,
И холодом мне руки наполняет.
В безвольного раба он вмиг меня облек,
Но кто тот раб, что цепи не срывает,
Чтоб видеть, как бессмысленные дни,
В которых тихо омывают волны
Уставших ног моих протертые ступни,
Бесследно исчезают в полдни.
Но я свободу на мгновенье отыскал
В тебе, моем смертельнейшем порезе!
И мы с тобой, как сочетание зеркал,
Хрупки, как звук, в безлюдном лесе.
2016
Густеет шум
бормочащий над ухом,
Сибелиуса лебедь
вниз
плывет
по той реке,
Куда мы спустимся,
покой найдя для слуха,
Огонь
мерцающий
завидев