Злоба. Дмитрий Дубов
длившихся неделю, финансовый вопрос не стоял в принципе. Мои друзья «сколотили» нечто вроде общей копилки, куда клали деньги на приключение. Будет скучно описывать все эти приготовления, но могу заверить, что ребята собрались основательно. Общий скарб, продуманный до мелочей, разместили по семи рюкзакам (тогда ещё надеялись на моё скорое выздоровление), купили спутниковый телефон (оказавшийся бесполезной игрушкой для них, зато спасший жизнь мне), снегоступы и т.д. и т.п.
На всё путешествие отводилось три недели вместе с дорогой. Надо было торопиться, поскольку в тех широтах, где упал наш небесный камень, скоро начиналась полярная ночь. Точного же места падения известно не было, что усугубляло ситуацию. К тому же тащить с собой продуктов больше, чем на три недели, не имело смысла, – рюкзаки стали бы неподъёмными.
6
И вот, наконец, сборы были закончены. А я всё ещё не поправлялся, хотя пик болезни, несомненно, прошёл. Язвы мои прорвались гноем и постепенно заживали. Лана проводила со мной всё своё время, и лишь изредка её заменяли мои друзья, один из которых всегда находился рядом с ней.
– Самое большее, через неделю мы должны вылетать, – сказал мне как-то Стёпа, улучив момент, когда никого рядом не было, а я чувствовал себя более-менее. – Что ты думаешь о своём самочувствии?
Признаться, я всё это время мало думал. Мозг казался мне каким-то инородным телом, помещённым в голову. Но вопрос поездки заботил меня по-настоящему с тех самых пор, когда ребята поведали мне о намерении найти место, куда упал метеорит.
– Если бы речь шла о двух неделях, – ответил я, – то, вполне возможно, я смог бы двинуться в путь вместе с вами, хотя и тогда стал бы обузой, но через неделю я не буду в форме.
– Я рад, что ты трезво оцениваешь своё состояние, – сказал Стёпа. – Хочу серьёзно поговорить с тобой.
– О том, о чём я думаю?
– Да. Ты не сможешь поехать с нами. К моему величайшему сожалению. Ты будешь всё ещё слишком слаб для этого испытания.
– Я понимаю.
– Безусловно, мы могли бы дождаться, пока ты нормально выздоровеешь, а потом поехать туда, по весне. Но перец в том, что весной мы можем ничего не найти. В том районе подвижная почва, и к весне от метеорита там даже следа не останется.
– Так езжайте, – сказал я, преодолев себя, – потом всё расскажете.
– И покажем, – подмигнул мне Стёпа, – мы возьмём видеокамеру и заснимем всё интересное, а потом покажем тебе этот фильм.
– Я буду рад, – отозвался я, – а то, право дело, смешно тащить с собой в столь дальний поход человека, который и до сортира-то едва ходит.
Мы посмеялись над этим, а потом Стёпа наклонился ко мне, и на самое ухо прошептал:
– Хочу попросить тебя ещё об одном.
– О чём же?
– Отпусти с нами Лану.
– Так я же её не держу.
– В каком-то смысле – держишь.
– Хорошо, я поговорю с ней, ведь ей тоже будет полезно развеяться.
– Всё так, но она просто может