Кровь эльфов. Час презрения. Анджей Сапковский
усилий, не напрягается, сидит себе спокойненько, размышляет о манной кашке либо о колбасе с капустой, играет в кости, «любится» с кем-то в постели, ковыряет в носу… и вдруг что-то происходит. Например, пламя охватывает дом или вспыхивает полгорода.
– Преувеличиваешь, Меригольд.
– Ламберт, – Геральт отпустил медальон, положил руки на стол, – во-первых, не называй Трисс «Меригольд», она не раз просила тебя. Во-вторых, Трисс не преувеличивает. Я собственными глазами видел в деле Цирину мамочку, принцессу Паветту. Поверьте, было на что посмотреть. Не знаю, была ли она Истоком, но никто и не подозревал о ее способностях, пока она чуть было не развалила королевский замок в Цинтре.
– Выходит, надо согласиться, – сказал Эскель, зажигая свечи в очередном подсвечнике, – что у Цири это вполне может быть наследственным.
– Не только может быть, – сказал Весемир, – а определенно есть. С одной стороны, Ламберт прав. Цири не способна складывать знаки. С другой… Все мы видели…
Он замолчал, глянул на Цири, которая радостным писком отмечала только что одержанную победу. Трисс видела улыбку на лице Койона и не сомневалась, что тот просто поддался.
– Именно, – насмешливо сказала она. – Видели. Что вы видели? При каких обстоятельствах? А вам не кажется, парни, что пришло время поговорить откровенно? Черт побери, повторяю, я сохраню тайну. Слово даю.
Ламберт взглянул на Геральта. Геральт утвердительно кивнул. Молодой ведьмак встал, снял с высокой полки большой квадратный хрустальный графин и небольшой флакончик. Перелил содержимое флакончика в графин, встряхнул, разлил прозрачную жидкость по стоящим на столе кубкам.
– Выпей с нами, Трисс.
– Неужто ваша тайна и впрямь настолько страшна, – съехидничала чародейка, – что на трезвую голову о ней говорить нельзя, обязательно надо сначала надраться?
– Не умничай. Глотни. Легче поймешь.
– А что это?
– «Белая Чайка».
– Что?
– Легкое снадобье, – улыбнулся Эскель, – для приятных сновидений.
– Черт возьми! Ведьмачий галлюциноген? Так вот почему у вас вечерами блестят глаза!
– «Белая Чайка» – мягкое средство. Галлюциногены содержит «Черная».
– Если в напитке есть магия, мне нельзя его брать в рот!
– Исключительно натуральные составляющие, – успокоил Геральт, но при этом мина у него была сконфуженная. Он явно опасался расспросов о составе эликсира. – К тому же разбавлены большим количеством воды. Мы б не стали предлагать что-то такое, что может навредить.
Игристая жидкость со странным вкусом обожгла холодом глотку, разлилась теплом по телу. Чародейка провела языком по деснам и нёбу. Но не смогла распознать ни одного составляющего элемента.
– Вы дали Цири выпить этой… «Чайки»? – догадалась она. – И тогда…
– Чистая случайность, – прервал ее Геральт. – В первый вечер, сразу по приезде… Она хотела пить. Бокал «Чайки» стоял