Адвокат’essa, или Поиски Атлантиды. Ольга Зиновьевна Муравич
не всему, да это и не имеет отношения к мединституту… – Что это?
– Сама в свое время все узнаешь, – ответила Катя и замолчала.
А я вспомнила, как в том же пионерском лагере эта «обжора» выманивала у меня привезенные родителями сладости в обмен на обещание рассказать, «как делаются дети».
Сладостей было, конечно, жаль, сидеть на голодном пайке не очень приятно, но получить сведения о том, как сделаны все дети вокруг, было невероятно заманчиво и интересно. Это будущее «светило медицинское», тут же подъедая полученные сладости, начала свой «секретный», как она выразилась, рассказ. На момент беседы было нам лет десять-одиннадцать, и я – наивна, чиста и доверчива.
– Ну так вот, – с набитым конфетами ртом начала она свое повествование, – во время тихого часа, когда весь отряд дремал после обеда, – когда папа и мама хотят, чтобы появились дети… – Катька начала страшно вращать темными глазищами, а я заволновалась.
«Как же это, наверное, непросто все и опасно – вот так вот взять и захотеть, чтоб были дети». Я раньше и не задумывалась о том, откуда люди берутся? Есть себе вокруг и есть. А, нет, я знала, что у меня «родилась» недавно двоюродная сестренка Вероника, и ее мама ходила с большим животом, а потом легла в больницу – роддом – и пришла оттуда без живота, но с маленькой девочкой. Когда мы пришли к ним в гости с родителями, тетушка загадочно сказала своему мужу:
– Второго рожать будешь сам!
Так как же они все-таки делаются, эти дети? С огромным вниманием я приблизила свое лицо к Катиному, и она прошептала:
– Как только папа с мамой решают завести себе ребенка, они берут друг друга за руку, прикладывают руки там, где пульс, знаешь?
Я знала, где «пульс». У папы часто болело сердце, и, когда приезжала «Скорая помощь», врач первым делом считал пульс.
– Вот, они пульсом к пульсу крепко-крепко прижимают, и кровь от одного перетекает к другому. Вот! Все! А потом у мамы в животе появляется ребенок.
Когда я училась в университете, на экраны кинотеатров вышел фильм «Есения», и там вожак цыганского табора, соединяя на свадебном пиру руки Есении и Освальдо, дал им нож, чтобы каждый сделал надрез в районе пульса, и, соединив руки влюбленных, сказал:
– Теперь в каждом из вас течет кровь друг друга. Берегите и любите друг друга.
Ох, а ведь я замечала, как иногда папа берет маму за руку – может быть, они детей собираются делать? Мне бы, конечно, хотелось брата или сестру. Одной грустно.
– А доктор, когда считает папе пульс – это не опасно? Дети не появятся? – поделилась я своими соображениями с подругой.
Она авторитетно заявила:
– Нет, с доктором детей не делают.
Все это я вспомнила, слушая загадочные намеки будущего доктора по поводу своей семейной жизни.
– Значит, тебе нравится целоваться? Приятно даже? Ну надо же! – удивилась я.
– Пойдем мыть руки, а то остывает всё. А у тебя практика закончилась, гуляешь, как птица? – спросила Катя.
– Да, уже третий день, – я улыбнулась, –