Секрет опричника; Преступление в слободе. Борис Михайлович Сударушкин
в Авраамиевском монастыре. Он моментально, не раздумывая, согласился со мной, мы опять сели в «москвич».
По дороге речь зашла об Ионе Сысоевиче, строительством Ростовского кремля обессмертившем себя. К личности этого человека у меня было особое, пристрастное отношение, что сразу почувствовал Марк:
– Ты говоришь о нем таким тоном, словно в чем-то подозреваешь, – заметил он, не отрывая глаз от дороги.
Я не возразил Марку:
– Иона Сысоевич, действительно, фигура загадочная. Он был не так прост, как представляется: строил церкви да лил колокола. Есть в его биографии один момент, который явно сыграл в его судьбе роковую роль, но который до сих пор по-разному оценивается.
– Что за момент? – охотно поддержал Марк разговор о ростовском митрополите.
– Патриарх Никон, считавший «священство выше царства», самовольно сложил с себя свои церковные обязанности и уединился в Ново-Иерусалимском монастыре, надеясь, видимо, что царь сам обратится к нему с поклоном и признает его главенство. Но этого не случилось. Когда же Никон без разрешения царя вернулся в Москву и во время обедни неожиданно появился в Успенском соборе, то Иона Сысоевич, бывший в то время местоблюстителем патриаршего престола, подошел под его благословение.
– Смелый поступок, – уважительно произнес Марк.
– За эту смелость он и поплатился – его сразу же отстранили от высокой должности местоблюстителя и навсегда отправили в Ростов, где он прослужил митрополитом без малого сорок лет.
– Что же заставило его пойти на такой шаг?
– Одни доказывали, что Иона Сысоевич сделал это умышленно, продемонстрировав таким образом свою солидарность с Никоном. Другие утверждали, что он просто растерялся, потому и попросил благословения опального патриарха. Современные исследователи тоже не пришли к единому мнению…
На это счет у меня была собственная версия, но я не успел изложить ее Марку – мы подъехали к Авраамиевскому монастырю.
Монах Авраамий продолжил дело убитого язычниками Леонтия – в «Чудском конце» Ростова уничтожил идол язычников и основал монастырь, получивший его имя.
Долгое время в монастыре хранился жезл, которым Авраамий якобы сокрушил каменного языческого идола. Перед походом на Казань Иван Грозный забрал жезл из монастыря, а в благодарность за победу над Казанским ханством, поверив в чудодейственность жезла, приказал построить в монастыре Богоявленский собор, сам присутствовал при его освящении.
С этого собора мы и начали осмотр монастыря, постояли на том самом месте, где в окружении своей многочисленной и запуганной свиты отбивал поклоны Иван Грозный. На мгновение мне даже представилось, как под высокими сводами раздается его властный голос, слышится, как скребет по каменному полу острый Царский посох.
Монастырь пользовался особым расположением Грозного, однако Царских врат из Новгорода здесь не было. Но странное дело – Марк вел себя так, словно ожидал этого.
Когда вышли из собора, попросил