Пион не выходит на связь. Александр Леонидович Аввакумов
тем как направиться в моечное отделение, их всех остригли наголо. Вымывшись, они вышли из бани, и присели под плакучей березой.
– Тарасов! – окликнул его командир взвода. – Ко мне!
Александр вскочил на ноги и, поправив на себе гимнастерку, побежал к офицеру. Метра за три он перешел на шаг.
– Товарищ командир, сержант Тарасов, по вашему приказанию, прибыл.
– Скажите, Тарасов, вам приходилось стрелять из автомата?
– Так точно. Стрелял из ППШ.
– Тогда возьмите своих людей и получите у капитана Васильева автоматы на все отделение. Пока я буду в штабе полка, вы проведите занятия с личным составом по изучению материальной части. Вы их должны обучить стрельбе из этого вида оружия. Задача ясна?
– Так точно, товарищ старший лейтенант, – отчеканил Александр.
Взяв с собой несколько человек, он направился к капитану Васильеву, чье хозяйство располагалось недалеко от их батальона. Около склада с боеприпасами и вооружением стояли бойцы. Они на какой-то миг исчезали за огромными воротами, а затем появлялись вновь, кто с винтовкой, а кто-то и без нее. Он заглянул в ворота. Посреди двора стояла грузовая автомашина, в кузове которой, в длинных зеленых ящиках, поблескивая на солнце, рядами лежали винтовки.
– Товарищ старшина! А почему мне не дали винтовку? – спрашивал старшину новобранец.
– А ты стрелять из нее можешь? Что молчишь? Вот когда научишься, тогда и получишь. Как нам на складе говорил майор, задача бойца добыть оружие в бою. Так что соображай немного. Убьют товарища, возьмешь винтовку у него.
– Но как я пойду в бой без оружия?
Старшина грозно посмотрел на бойца, но вытащил винтовку из ящика и протянул ее красноармейцу. Тот радостно улыбнулся и быстро выскочил за ворота.
К вечеру батальон построили на плацу и зачитали приказ. Последовала команда, и рота за ротой, молча, направились на вокзал, где стали грузиться в теплушки.
– Товарищ командир отделения! Вот вы скажите мне, как же мы будем воевать с немцами, если у нас выдают одну винтовку на двоих и ту без патронов?
Вопрос Романова был столь неожиданным для Тарасова, что он на какой-то миг впал в ступор. Десятки глаз бойцов впились в него, словно пики, ожидая, что он ответит.
– Вот что, рядовой Романов! Вы прекратите все эти разговоры. Если вам себя не жалко, то пожалейте своих товарищей. Вы знаете, что бывает за подобные разговоры в военное время? Если не знаете, то я вам могу популярно объяснить. Это – трибунал, стена и яма. Я запрещаю вам вести пораженческие разговоры среди бойцов отделения. Я не посмотрю на то, что вы мой земляк… – он не договорил до конца, так как понял, что Романову и так было все ясно.
– Я неправильно что-то сказал, товарищ сержант?
– Не нужно чесать там, где не чешется. Люди и так все видят и все понимают без твоих вопросов и моих ответов. Понял?
Павел отошел в сторону. Он обиженно посмотрел на Тарасова. Его тонкие от природы губы вытянулись в нитку.
«Похоже,