Ход конем. Василий Горъ
игры Мак-Грегора и Блохина чуть не уничтожили лучших пилотов подразделения «Демон», а мы создали и подготовили уже более тысячи бойцов, способных на равных сражаться с Циклопами! Есть разница?
– Да, сэр.
– В результате нашего ухода большинство продажных политиков КПС потеряли свои кресла. Мы – сохранили. И, не побоюсь этого слова, заслужили любовь народа. Как насчет этого?
– Да, сэр, но население Арлина, Кви…
– Население этих трех планет тоже знает, что такое война, – перебил меня генерал. – А теперь еще и научилось ценить поступки, а не слова. Обрати внимание: два из трех президентов этих систем тоже сохранили свои кресла! Как думаешь почему?
– Мне было не до анализа, сэр.
– Потому что и Фогель, и О’Хара искренне старались сделать все, чтобы население их планет ВЫЖИЛО!
– Да, но эти восемь месяцев…
– Эти восемь месяцев они пахали как проклятые: дрессировали свои флоты по тем программам, которые мы им подарили, переводили промышленность на военные рельсы и, самое главное, учились жить вместе! Ты обратил внимание, что они прилетели на одной яхте?
– Да, сэр! – вздохнул я. И попытался привести еще один аргумент: – Значит, все это время они учились. А мы?
– А мы делали все возможное, чтобы в их системах не всплыл ни один Циклоп! Кроме того, мы на свои деньги построили для них тридцать три орбитальные крепости, которые ждут своего часа в одной из мертвых систем. И под завязку забили их боекомплектом.
Я ошалело захлопал глазами, пытаясь представить себе планету, защищенную пятнадцатью Ключами!
– Единственная сила, способная остановить Циклопов, – это вы, Демоны. Для того чтобы вы могли делать свою работу, нужно немногое: чтобы вам не мешали. Те, кто этого не понимает, – такие же враги, как и Вел’Арры! Нет, эти хуже: они предают собственную расу! – Генерал сделал короткую паузу, перевел дух и добавил: – Теперь задумайся вот о чем: восемь месяцев назад за вас вступилось население всего одной системы. Сейчас таких систем уже четыре. Дальше продолжать?
– Нет, сэр.
– Слава богу! – Харитонов отключился.
За время нашей беседы в настроении президентов Арлина, Квидли и Дабога произошли существенные перемены: Агния Фогель теребила обшлаг делового костюма и недоверчиво вслушивалась в то, что ей говорил Фарелл. Андрэ О’Хара вдумчиво изучал вывешенный перед ним голофайл и что-то бормотал себе под нос. А Николас Веллингтон смотрел на голограмму, изображающую осенний лес, и ошалело улыбался.
Сообразив, что пропустил самую важную часть переговоров, я влез в бэкашку и нашел момент, когда меня «повело».
– Это не акция, господа: народ потерял веру в государственные структуры и хочет попробовать сделать то, что не удалось нам, – договорив, О’Хара пристально уставился на Элайю Фарелла. Так, словно пытался понять, верит он ему или нет.
– Что ж… Воля народа – это весомый аргумент, – выдержав небольшую паузу, сказал президент. – Мы пойдем ему навстречу.
– Что вы