Забавы жестоких богов. Александр Петров
дразня его взглядом из-под полуопущенных ресниц. Он уже не владел собой.
– Глупая девчонка! Единственное, чего я боюсь, – это за тебя, – начал он, вставая. Голос его был хриплым от волнения. – Ты не знаешь, с кем связываешься. С подозреваемым в государственной измене, вечным поднадзорным, не прошедшим еще очередной проверки, безработным, человеком с туманными перспективами карьеры. Всего твоего богатства и влияния не хватит, чтобы вытащить меня из этого дерьма. Я заляпаю тебя с головы до ног, утоплю тебя в нем вместе с собой.
Девушка тоже начала подниматься и вдруг замерла, точно что-то в ней сломалось.
– Но ты же любишь меня, хочешь меня, ведь я это знаю, чувствую. – Ее тело напряглось в ожидании ответа, зрачки пронизывали Эндфилда насквозь, глядя в самую его сущность.
Джек сделал несколько шагов, нашел ее руки на ощупь, не .отрываясь, глядя в зеленое сияние глаз.
– Ни о ком не думал я так, как о тебе, ни одну женщину не желал, как тебя, – произнес Он словно в горячке, плохо понимая смысл своих слов, ничего не видя, кроме этой зелени.
Ника сделала шаг навстречу и с легким стоном приникла к нему. Эндфилд обнял девушку, его сильные руки сжали ее тело, стали гладить по спине и талии, ногам и заду.
Губы Джека нашли ее губы, и Ника страстно ответила. Капитан стал спускаться ниже, целуя шею и бешено вздымающуюся грудь. Она обмякла в его руках и вдруг сказала прерывающимся голосом: «Мой герой, прошу тебя, не здесь». Джек подхватил девушку на руки и понес наверх.
Потом они лежали утомленные любовью на чистых простынях спальни. Капитан устроил голову в развилке ее груди, вдыхая сладкий запах тела, слушая, как затихает сумасшедший стук ее сердца. Руки Ники лежали у него на затылке, изредка забираясь в коротко остриженные волосы.
– Джек, – внезапно спросила она. – Ты меня хоть немного любишь?
–Люблю, маленькая…
– Неужели? Я как дурочка приставала к тебе, а ты… Единственное, на что тебя хватало, – это полапать за все места, уложить на землю, и прерваться на самом интересном месте, когда нормальный мужчина уже не может остановиться. Если бы не я, то мы бы до сих пор ходили в обнимку, как мальчик с девочкой, ты изредка по-братски целовал бы меня в щечку, а “это”, – девушка сделала неопределенный жест, обводя руками постель, – случилось бы, когда мисс Громова стала старой, никому не нужной развалиной.
– Маленькая, давай отложим это до утра.
Джек потянулся к ее губам для поцелуя, но Ника была неумолима:
– Мне кажется, ты решил просто поразвлечься со мной, раз уж я так настаиваю. – Она решительно поднялась и отодвинула Эндфилда. – Прежде чем ответить, знай, что я спрашиваю серьезно.
– Я уже говорил вчера…
– Эту ахинею, которую ты нес, я простила лишь потому, что слишком хотела тебя. Придумай что-нибудь похитрее.
Ника посмотрела прямо и твердо ему в глаза. Джек почувствовал себя первоклашкой, не выучившим урока.
– Мне казалось, что ты просто хочешь