Фейк. Анастасия Сергеевна Румянцева
красивую девочку. Раскосые глаза темно-шоколадного цвета блестят хитринкой. И эти волосы, они даже на вид похожи на черный шелк.
Даня наизусть знает ее внешность. Не раз рассматривал фотографии в инстаграме. Слишком красивая, чтобы быть правдой. Такая фарфоровая, тонкая, чувственная, изумительная…
– Я заметила. Спасибо, – отмахивается Алекса от его слов.
– А-а-а, – растерянно протягивает он, – меня зовут Даниил, – не сразу, но вспоминает с чего начинается знакомство.
– Александра, – повисает неловкая пауза, в течение которой она задумчиво разглядывает картины на стенах.
Осознание, что она видит свои портреты, приходит не сразу. А когда приходит, кажется у него краснеет даже мозг.
– Ты что сталкер, что ли? – хрипит Александра.
– Нет, нет, я… я просто художник. Рисую то, что мне нравится… – Даниил поспешно срывает картины со стены и переворачивает их холстом к стене. На этой Алекса стоит в пол оборота возле окна, а здесь рисует. – То есть я не хотел сказать, что вы мне нравитесь. Хотя, конечно, вы безусловно красивая девушка. Но…
– Стой! – прерывает бессвязный поток слов Алекса и кивает на предпоследнюю картину. – Это тоже ты нарисовал?
Даня озадаченно рассматривает картину, и липкий ужас покрывает его спину. Он должен был спрятать картины, но разве можно было предвидеть?
И жесткий голос его внутреннего Я отвечает: можно!
– Ну, да…
На холсте возле двери уютного домика, за прототип которого он взял свой дом, ютится беглянка в черном плаще. На нее падает тусклый свет недорисованного фонаря. Низ картины остался кристально белым, нетронутым.
– Я не понимаю… Когда ты ее нарисовал?
От страха во рту пересыхает:
– Я… я не помню. Эта картина давно стоит незавершенная. Кажется, еще с лета, – на вкус ложь горчит.
Александра закрывает глаза и тяжело дышит.
– С вами все в порядке? – осторожно уточняет Даня и тут же получает гневный взгляд.
– Нет, черт возьми! Я не могу ходить, у меня до жути болят ноги, горло осипло и кажется у меня температура. Я хочу есть, я устала, я… – она зажмуривается, словно о чем-то вспомнила.
– Мне очень жаль.
– Забей. Лучше угости меня чаем, – устало произносит Алекса.
– Да, конечно. Пойдемте на кухню, – Даня поворачивается к двери и получает в спину едкое замечание:
– Ты что забыл? Я. Не. Могу. Ходить.
Даниил будто примерзает к полу. На мгновение даже глохнет.
– Вы хотите сказать, – он оглядывается на Александру, – что я должен взять вас на руки?
Она вскидывает бровь:
– А что? Это проблема? Ночью ты с этим справился на пять с плюсом. Даже к моим ногам прикасался. А может и не только. Я была без сознания, ничего не помню, – она с ироничной улыбкой пожимает плечами.
Даня шумно выдыхает:
– Нет! Я бы никогда… – он стискивает кулаки и делает шаг к Алексе. И снова замирает.
– Че ты уставился на меня, как на удава? –