Былинные Богатыри-Мифы и Правда. Владимир Петрович Бровко
Камбизе, переданное Геродотом: Камбиз стреляет в сына своего придворного Прексаспеса и поражает его в сердце.
В мифах об аргонавтах упоминается, что критянин (по другим текстам, афинянин) Алкон, товарищ Геракла и отец будущего аргонавта Фалера, сбил с его головы змею, не зацепив сына. Высказывается мнения об отсутствии связи между очевидно схожими легендами об Алконе и о Телле. – впрочем, встречаются и обратная версия о том, что именно греческий миф лёг в основу легенды о Телле.
Славянскому миру не чуждо сказание об искусном стрелке типа Телля. В болгарском сказании герой носит имя главного богатыря новогреческого героического эпоса Дигениса. Сербские сказания вошли в песню о женитьбе Душана и в песню о женитьбе Турча Смедеревца
На Украине предание вошло в фамильную историю Ханенков: Данило Ханенко сбил пулей головной убор красивой казачки и женился на ней.
Легенда или история?
Сказания об искусном стрелке заключают в себе, по-видимому, кое-какие мифологические черты, что дало повод немецким учёным, в особенности Эрнсту-Людвигу Рохгольцу (нем. Ernst Ludwig Rochholz), искать основной источник их в мифологии – другими словами, видеть в них одно из бесчисленных аллегорических выражений борьбы зимы с летом с окончательной победой последнего.
Рохгольц эпиграфом к первой главе своего исследования о Вильгельме Телле, озаглавленной «Die Naturmythe und die historisch gewordene Sage», избрал слова писателя XIV века Конрада фон Аменгаузена (нем. Konrad von Ammenhausen): «я расскажу тебе хорошую сказку, как прогнали мы зиму» (нем. ich will dir goute maere sagen, hin sont wir den winter jagen). Как на мифологические черты указывают на необыкновенную меткость стрельбы, на яблоко – как на символ солнца, на стрелы – как на обычный символ солнечных лучей и молнии.
При этом приводятся такие параллели, как индусские сказания об искусной стрельбе Индры, поражающего Вритру, греческие сказания о губительных стрелах Аполлона, скандинавские сказания о вооружённых стрелами солнечных богах Улле, Хёнире, Хеймдалле.
В пользу мифологичного характера сюжета говорит сербская песня о женитьбе Душана, где герой Милош Войнович выступает в обрисовке солнечного героя.
Когда он подъехал к красавице Роксанде, сбросил с плеча плащ, то «засияли сукно и бархат; засиял панцирь (или серебряные пластинки) на груди и вызолоченные пряжки на сапогах; заблистал Милош в зелёном поле, как яркое солнце на небе, и пошёл он по зелёной траве, рассыпал по ней кольца и перстни, мелкий бисер и драгоценные камни».
В литературе и идеологии
Наиболее известным произведением о Вильгельме Телле стала одноимённая драма Шиллера и поставленная по ней опера Россини. Хотя Шиллер подчёркивает консервативные аспекты легенды – швейцарцы сражаются за исконные обычаи и права, его пьеса воспринималась как прославление борьбы за национальную независимость и тираноубийства.
Она запрещалась в Третьем Рейхе. Вильгельм Телль упоминается у Альфонса Доде в «Тартарене из Тараскона», в русской литературе у А. Н. Радищева и Власа Дорошевича. Макс Фриш