Одна тень на двоих. Татьяна Устинова
любили дарить ему что-нибудь в этом духе. Статуэтку Будды, искусно вырезанную из слоновой кости. Шелковое покрывало из Кайруана. Нефритового дракона с оскаленной остекленевшей пастью. Глиняный кувшин ручной работы. В год по одному подарку. Раньше было по два – еще один на годовщину свадьбы.
На одном из подарков теперь сидела Марта, скрестив длинные ноги в безупречных черных колготках. Платье тоже было черным и безупречным, немножко измятым, потому что она заснула в нем, дожидаясь Данилова. Он видел ее спину – прямую и тонкую, и прямые плечи, и сильные руки, обтянутые плотными рукавами платья.
Он давно привык считать все это – своим. Несмотря ни на что. Несмотря на Петю и его предшественников. Несмотря на пятнадцать лет, в которых чего только не уместилось. Несмотря на его женитьбу. Несмотря на Лиду.
Как раз Лиду он никогда не считал своей.
Марта Черниковская – чужая жена! Мать какого-то непонятного ребенка.
Она больше не будет спать у него на диване и клацать по клавиатуре компьютера. Просто ей станет некогда, и в ее жизни появятся вещи гораздо более важные, чем Данилов. Все правильно. Не могло же это вечно продолжаться.
Но он-то думал, что будет продолжаться. Вернее, он об этом вообще не думал.
Загрузив машину, которая тут же бодро загудела, Данилов вытер руки льняным полотенчиком и бросил его в специальную корзину для полотенчиков. И улыбнулся. Марта поставила «Звездные войны», какой-то там эпизод. Он купил эти «Войны» специально для нее. Сам он предпочитал Гринуэя и Кустурицу.
Телефон выдал переливчатую руладу, и Марта, не оборачиваясь, сделала звук потише.
– Данюсик, – позвала из трубки Лида, – это я. Как ты там, без меня? Мама передает тебе привет. Это я сразу говорю, чтобы потом не забыть.
– Спасибо, – сказал Данилов, – ей тоже.
– Как дела, Данюсик? Слушай, ты не помнишь, кто в этом году выиграл «Ю-ЭС Оупн»?
– Пит Сампрас.
– Да. Точно. Я целый день не могла вспомнить.
Данилов вежливо молчал. – Я звонила, но тебя не было дома. Я думала, ты заедешь.
– Мы же не договаривались.
– Ну и что? Я за приятные сюрпризы.
Данилов вовсе не был уверен, что может быть приятным сюрпризом.
– Данюсик, а завтра ты что делаешь?
– Собираюсь съездить в дом, который проектировал. Там завтра никого не будет, мне нужно посмотреть кое-что. Это не надолго, часа на два. К вечеру освобожусь.
– Тогда пойдем вечером в Кремль! Начинается конкурс бальных танцев. Закрытый просмотр, все будут. Давай посмотрим немножко, а потом поедем куда-нибудь ужинать. Хорошо?
– Хорошо, – согласился Данилов. Ему, собственно, было все равно – танцы так танцы, ресторан так ресторан, «Ю-ЭС Оупн» так «Ю-ЭС Оупн».
– Я так устала, – пожаловалась Лида, – мама меня опять таскала в «Мариотт». У папы юбилей, ты же знаешь. Мы сто залов пересмотрели. Маме больше всего нравится «Мариотт», а мне «Гостиный двор». А тебе?
Данилов честно попытался поддержать беседу. В конце концов, вежливость