Литературные страницы 6/2020. Группа ВКонтакте «Стихи. Проза. Интернациональный Союз писателей». Валентина Спирина
люди. Какая разница где мучиться?
Вроде внутри себя абстрактно-логически строишь предположения, и… Сам не заметил, как практически полностью проникся его сознанием. Уже внутри Левы что-то говорило не отвлеченно, а именно обращаемо к нему самому, к собственной личности. Он незаметно примерил образ, а водила то его и дальше ведет в нем. И уже и отвязаться сложно, что это не имеет к тебе никакого отношения.
Какой кошмар! Леву словно обожгло изнутри. Так! Стоп! Комок негодования подступил к горлу. Он как-то боком посмотрел на водителя – тот продолжал свою песню. Хотелось вцепиться в этого слизня, схватить за шею и трясти его! Снизу, со стороны живота стало подступать ощущение какого то мороза, который начинал распространяться по телу, словно перед каким-то важным поступком. Что-то подобное Лева ощущал, когда первый раз с парашютом стоял перед открытой дверью самолета и не представлял, что может его туда добровольно вытолкнуть. Но знал, что этот шаг нужно будет сделать. И по мере того, как сокращалось время к этому шагу этот холодок снизу живота поднимался все выше, доходил до лица, и в самый момент надо было прыгать в бездну н вдруг резко раздавался жаром; по лицу, внутри головы, в груди и шел обратно вниз, откуда пришел. Ноги в одно и то же время словно на секунду подкашивались, но тут же становились легкими и неощутимыми. И этот шаг становился незаметным для сознания. Лева его делал. И все. Дальше уже неважно.
Теперь он не знал, что надо будет делать. Он переставал контролировать свое сознание и не знал, что дальше. Но что-то изнутри толкало его к некоему действию.
Тут, со стороны водителя подошла какая-то женщина средних лет. Он открыл окно, та наклонила голову, мягко улыбаясь, произнесла:
– Как, по времени?
Тот что-то произнес, быстро и резко, но разобрать слов было невозможно. Лева понял, что он ей ответил на «их» наречии.
Она отпрянула, только невнятно, несколько виновато издала гортанный звук и исчезла. Лева посмотрел на тротуар-нигде ее не было. Чудеса: появилась ниоткуда и растворилась в никуда.
– И как они «своих» то быстро узнают! Ничего себе! Я бы даже и не подумал, что у нас на остановке, возле Дома, «притонные элементы» наличестсвуют, – Лева не переставал удивляться.
Он чувствовал, что надо побыстрее убираться. Но водитель продолжал свою речь, мягко играя тонами.
Что самое странное, Лева даже не мог его остановить. Но и слушать дальше сил уже не было. И чем дальше, тем сложнее было выбрать момент, чтобы остановить его хоть каким-то словом.
Он начинал терять самоидентификацию: Лева ему не перечил, а водитель в своих бесстыдных предложениях заходил все дальше и дальше, словно проходя ступень за ступенью по превращению Левы в того кого он хотел. А иначе как? Леве никак не могло прийти в голову, что он мог вызвать впечатление человека, который способен на такие поступки. Тем более он никогда не думал о том, что провести часть жизни в тюрьме – это