Как поссорились2020. Светлана Еремеева
дождь, дул мощный ветер, волны в Неве и Финском заливе поднимались выше, чем на метр, проезжающие машины два раза окатили литературоведа водой из грязных луж, но Кирилл Иванович не замечал всего этого. Он ослеп, онемел, потерял способность чувствовать. Вечером он обзванивал друзей и знакомых, заручался поддержкой. Все американисты, англисты, специалисты по литературе Новой Зеландии и Австралии уже точили ножи. Один крупный специалист по франкоязычной литературе Канады из Москвы готовил умопомрачительный по своей остроте отрицательный отзыв. Наступление на Максима Никифоровича обещало быть раза в три более коварным и разрушительным, чем сегодняшняя проигранная Кириллом Ивановичем битва.
А в это время ничего не подозревающий Максим Никифорович готовился к своей предзащите. Он был уверен в своей силе, так как заведующий кафедрой Геннадий Евгеньевич Паученко был целиком и полностью на его стороне. Он подготовит аудиторию, он все предусмотрит. Остается только как следует продумать вступительное слово и проработать ответы на вопросы рецензентов.
Темой его диссертации был алжирский период Альбера Камю (довоенный и периода войны). Максиму Никифоровичу был интересен Алжир как географический и культурологический источник влияния на творчество писателя. Он подробно писал о периоде обучения Камю в Алжирском университете, о знакомстве с идеями Ницше, Кьеркегора, Шестова, Достоевского, Жида, Мальро. О воздействии идей этих и других писателей и мыслителей на творчество Камю. Нужно сказать, что Максим Никифорович находился в более уязвимом положении, так как исследований о творчестве Камю к началу 2000-х в России было в разы больше, чем о поэзии американских битников. Были известны монографии и диссертации Великовского, Гальцова, Кушкина, Фокина. Чтобы исследование действительно могло претендовать на защиту степени доктора, нужно было очень постараться, нужно было найти свою лазейку, свою никому неведомую тропу. И Максиму Никифоровичу это действительно удалось. Он углубился в подробности событий, связанных с годами обучения Камю в университете, а также с 1941 годом, когда писатель был уволен из «Пари-суар» и был вынужден вернуться в Алжир. Отголоски этих событий (прямые или косвенные) он искал в «Постороннем», в «Мифе о Сизифе», в «Чуме», в пьесе «Калигула» и других произведениях. Он неоднократно бывал в Оране, в Алжире, в Мондови, в Париже, в Лурмарене и других значимых для Камю городах, работал в библиотеках, архивах, общался с литераторами, знавшими Камю лично. В итоге диссертация получилась блестящей, с подробным анализом произведений, с богатым историческим материалом, с открытием для ученых новых документов, писем, пометок на полях, рукописных страниц.
Ровно через месяц после тягостных для Кирилла Ивановича событий кафедра собралась вновь, уже ради предзащиты Максима Никифоровича. Теперь была очередь французиста зачитать свое вступительное слово, рассказать о сути работы, об актуальности, о теоретической и практической