Тварь. Владислав Выставной
не жизнь, а сказка. Ага, как же…
Он отдышался, вытер с лица пот. Лицо его, только что белое, как у покойника, налилось краской. Наверное, и орал больше для того, чтобы взвинтить, привести самого себя в чувство. Правильно – без этого в Зоне никак. Она не терпит трусов и нытиков.
– Ладно, – уже более спокойно, даже деловито, сказал он. – Пойдемте – машина у ворот, я даже мотор не глушил. Главное успеть прорваться, пока новые кордоны не выставили. А то загремим в карантин – мало не покажется…
– Я останусь, – сказала вдруг Наталья тихонько.
Проводник замер с открытым ртом, выпучился на женщину, облизал пересохшие губы.
– У тебя что, крыша поехала, что ли? – деревянным голосом проговорил он. Мельком посмотрел в сторону соседней комнаты, где пищал настроечной таблицей телевизор. Брови его полезли кверху, глаза выпучились, и он по-новому уставился на женщину.
– Ты с ума сошла, – простонал он. Грохнул кулаком по столу. – Он же мертвец, понимаешь?! Зомби!
– Я останусь с ним, – упрямо сказала женщина.
Голос ее окреп, и по всему было видно, что она уже не изменит своего решения. Наверное, понял это и проводник, кем он бы там ей не был – жильцом, новым мужем, любовником? Так или иначе, он заткнулся, словно уперся в бетонную стену. Медленно выпустил руку Натальи, оставив ее одиноко сидеть на стуле.
Буку поразило, как изменилось ее лицо: в нем уже не было той беспредельной тоски и обреченности. Зато появилась какая-то темная решимость. Наверное, бесполезно объяснять ей, что сюда, в этот дом заявилась пустая человеческая оболочка, подпорченная сыростью и червями, что это уже не лихой сталкер Чалый, и не надежный, как танк, муж-добытчик, которого она знала. Да только как это объяснить любящей женщине? Бука мало что знал о такой штуке, как любовь, и то что он знал, было связано с одним лишь запредельным кошмаром.
А теперь он, вообще, начал вдруг подозревать, что любовь эта – просто одна из жутких аномалий, вроде тех, что капканами расставлены по Зоне. И однажды вляпавшись в такую аномалию, всю жизнь будешь мучаться, будто ошпаренный изрядной дозой жгучего пуха или попав под разъедающую струю газировки…
Вдвоем с проводником они молча покинули дом, быстро запрыгнули в машину. Проводник бросил хмурый взгляд в сторону крыльца, лицо его осунулось еще больше, дернулась жилка на скуле. Он с ненавистью, с хрустом, провернул рычаг переключения скоростей и со всей дури впечатал в пол педаль «газа». «УАЗик» рванул с места, юзом, с проворотами, и выскочил на разбитый асфальт поселковой улицы.
– Следи за детектором! – процедил проводник, не отрывая взгляда от дороги.
Только сейчас Бука заметил криво прилепленный на приборную панель детектор аномалий. Молча кивнул – хотя ему и не требовалось детектора, чтобы ощутить, как вокруг, совсем близко возникают свежие аномалии. Самый опасный момент – расползание Зоны. Когда та, по необъяснимым причинам пытается протянуть свое щупальце на свежие территории, совершенно невозможно предсказать,