Дорога к саду камней. Юлия Андреева
для отпрысков самурайских семей в Хиго
Прощание затягивалось, поочередно Ал поговорил сначала с пятнадцатилетней Гендзико. Должно быть, предвкушая разлуку с отцом, девочка могла по целым дням сидеть на берегу крошечного искусственного озера, тихонько водя кисточкой по листу рисовой бумаги. Тонкая, нежная и неизменно грустная Гендзико напоминала печального молодого лебедя, который не успел еще познать радость полета, а уже тоскует по чему-то призрачно утраченному.
Девочка писала стихи, и, как утверждал дед Хиромацу, весьма приличные стихи. Впрочем, Ал не планировал для дочери карьеру придворной дамы. Что же до настоятельных просьб Фудзико подумать о замужестве старшей дочери, он их и слушать не хотел. Ну, выскочит малышка в пятнадцать, следовательно, в шестнадцать или около того родит первенца, а потом пошло-поехало, каждый год по ребятенку, а в результате – истощение организма, болезни, преждевременная старость и смерть где-нибудь в возрасте тридцатника.
Второй, уже по традиции, к отцу подлетела Марико, милашка, толстушка с вечно стоящими дыбом волосами и большим отцовским европейским, а не японским носом и битыми коленками. Рядом со строгой, прекрасной Гендзико девчонка как будто бы и не собиралась прощаться с буйным детством. Веселая и беззаботная, словно птичка, Марико носилась по деревне с другими ребятишками или скакала на коне рядом с наложницей Ала Тахикиро, которой тоже дома не сиделось.
Расцеловавшись с дочками, Ал велел им позвать всех домочадцев и слуг. Когда же все собрались и, поприветствовав хозяина дома, чинно расселись на подушках и просто на полу, Ал сообщил наконец, зачем звал.
– Как вы знаете, в горах появилась новая банда, которая нападает на крестьян и отбирает у них рис. Я не вмешивался, пока дело касалось только соседей, но вчера, как вы знаете, пострадали амбары наших крестьян.
Все согласно кивнули. Лица слушателей казались напряженными. Еще бы, земля принадлежит крестьянам, а все, что на ней произрастает, – господам. Стало быть, не защитишь крестьянские амбары, самому придется затягивать поясок.
– Поэтому я отправляюсь прямо сейчас на поиски разбойников, оставляя присматривать за нашими самураями Тахикиро-сан. – Ал повернул голову в сторону сидящей на пятках наложницы, и та с готовностью поклонилась ему, ткнувшись лбом в циновку.
В комнате становилось душно, и хозяйка дома была вынуждена отправить двоих служанок полностью раздвинуть внешние ставни амадо.
– Да простит меня господин муж, но не хотите ли вы сказать, что вы отправляетесь один против целой шайки головорезов? – Фудзико смотрела на мужа, как на идиота, нервно покусывая нижнюю губу. – Хозяйка чайного домика в Иокогаме, мама Микаку, которая приезжала на прошлой неделе торговать у рыбаков двух красивых девочек – сестренок-шестилеток, и зашла поприветствовать меня, рассказывала, что новая банда не похожа на обычных разбойников, что крадут все, что плохо лежит. – Фудзико обмахивалась бумажным