Ловцы видений. Дэннис Фун
его был таким диковинным! На нем была накидка из разноцветных перьев, а голову покрывал шлем, сделанный в виде птичьего клюва.
В Скрытой от Мира Долине знали лишь кур да ворон, другие птицы залетали туда очень редко, а таких перьев, какие покрывали его накидку, никто вообще никогда в глаза не видывал – ярко-желтые в алую крапинку, серебристые с отливом в розовато-лиловый, а еще длинные – в целый фут длиной – цвета слоновой кости с пурпурными пятнышками. Дети Негасимого Света шли по деревне за Человеком-птицей и то и дело норовили коснуться этих восхитительных перьев. Он не возражал, даже посмеивался, будто курица квохтала. Дети в ответ звонко смеялись. Но взрослых это совсем не забавляло. Роун видел испуг в их глазах и впервые в жизни ощутил тревожное беспокойство.
Члены Совета селения проводили Человека-птицу в зал приемов общины. Пока дверь не закрылась, Роун видел, как они обменивались настороженными взглядами, у них даже руки дрожали. На лице отца Роуна застыло суровое выражение – он был одним из десяти членов Совета, которые вели с посланником переговоры. Встреча длилась долго, детишки носились по двору у дверей, сгорая от любопытства. Близнецы Макс и Эста, родившиеся через год после Стоув, пытались заглянуть внутрь, но их неизменно отгоняли. Большинство соплеменников пребывали в сильном возбуждении – они были уверены, что посланец приехал в селение торговать перьями. Но лучший друг Роуна – Эйден, как всегда, был циничен:
– Какой толк от этих перьев? – съязвил он. – Есть-то их нельзя.
Стоув ему тогда возразила:
– Они так прекрасны! Я бы отдала две свои любимые чашки за одно из этих блестящих красных перьев.
Роун видел в каких-то книгах рисунки перьев, которыми была украшена накидка чужака. Пока они ждали, Стоув упросила его сказать ей названия давно вымерших птиц: павлина, орла, лебедя, кардинала. Ей нравилось звучание этих слов, когда он их выговаривал нараспев, она просила Роуна повторять их снова и снова. Поразительного пришельца она восприняла как восхитительное зрелище, как будто в разгар зимы наступила весна.
Через несколько часов дверь зала, где проходили переговоры, распахнулась настежь. Из нее быстрым шагом вышел Человек-птица. Улыбки на его лице не было. Не обращая внимания на детей, просивших его разрешить им еще раз коснуться великолепных перьев, он вскочил на коня и был таков. Роун ждал у распахнутой двери, видел, как члены Совета во главе с его отцом с мрачным видом выходили из помещения. В ту ночь его разбудили взволнованные голоса родителей, которые что-то оживленно обсуждали.
– Разве не могли мы ему заплатить? – спрашивала мама.
– Ту единственную плату, которую он требовал, – ответил отец, – Мы никогда платить не станем.
Следующую фразу Роун не расслышал – голос отца заглушил звон упавшей на пол и разбившейся чашки.
– Надо нам отсюда уходить, – сказала мама, – и немедленно!
– Нет. Так было предначертано Пророчеством.
– Но