На берегу Тьмы. Наталья Соловьева
родов оставь детей в деревне, а сама отправляйся в Москву к отцу. По причине слабого здоровья и лечения. Всем так и скажем. Я же тем временем найму управляющего, поправлю хозяйство и стану посылать деньги на твое содержание. Хочешь – живи с Левитиным – да, я все знаю, – резким жестом он остановил собравшуюся возразить Анну, – мне все равно, но не у людей на виду, прошу тебя, не допускай публичного позора. А мне дай воспитывать моих детей так, как я хочу, чтобы хоть они стали счастливыми.
Анна все отрицала, плакала, умоляла простить и снова обвиняла. Так длилось несколько дней, но в конце концов мысль разрубить этот гордиев узел способом, предложенным Николаем, показалась ей разумной. Оставалось лишь дождаться родов и убедиться, что отец ее примет в Москве. Что до Левитина, то тот обещал ждать ее вечно.
Предметом постоянных разногласий и споров между супругами была Берта. Ни одна прогулка Николая не обходилась без нее, а тем более охота: собака хорошо причуивала дичь и вставала в стойку – великолепно работала по птице.
В тот год октябрь выдался холодный. Зарядили дожди, напитывая землю туманами. Но Николай никак не мог отказаться от охоты – ноги сами несли из дома. В один из таких дней недосмотрел: разгоряченная бегом собака нырнула в холодную воду за подстреленной уткой, переохладилась, и к ней вернулся старый, видно, недолеченный ревматизм.
Николай надеялся, что обойдется, как всегда, – устроил Берту в своем кабинете, баюкал в одеяле, но болезнь не отступала – собака захромала.
Через неделю Берта перестала есть, уже не вставала и по-прежнему жалобно скулила. Николай в бессилии ходил по кабинету и курил, то и дело нервно щелкая портсигаром. Ни Анна и никто другой из домашних не решались войти в хозяйский кабинет. Наконец Клопиха, давно все хорошо понимавшая, отправила туда Катерину.
За окном шел все тот же бесконечный дождь, пробирающий до костей, шептал гадости о безнадежности положения. Николай вдруг осознал, как устал от себя самого, а любимое существо умирало.
В дверь робко постучали – принеся с собой запах свежего теплого хлеба, вошла Катерина, не глядя на Николая, молча поставила поднос с едой на стол и стала поить собаку теплой водой из ложки. Николай понял, что уже несколько дней не выходил из кабинета и ничего не ел.
Собака стала скулить еще сильнее – Катерина обняла животное и прижала к себе страдающую морду:
– Ну тихо-тихо, скоро все кончится. Потерпи еще немного, милая.
Катерина посмотрела на растерянного Николая.
– Барин…
Николай вынырнул из забытья.
– Что?
Катерина сидела на полу, ласково прижав к себе собаку. Две пары глаз жалобно смотрели на него. Судьбы этих двух существ зависели от него. От его жестокости и решимости.
– Не тяните, пожалейте ее.
Николай все никак не мог решиться. Ведь еще чуть-чуть, и он останется один, без своей верной спутницы, свидетеля его одиночества, которая все понимала и всегда находилась рядом.
Собака