До и после. Тариэл Цхварадзе
в Академию художеств.
Во времена «железного занавеса» в Тбилиси иногда появлялись музыканты из братских соцстран. На фоне советских ВИА венгерская «Омега», польские «Червоны гитары» или «Пудис» из ГДР выглядели настоящей «фирмой». Их прически, одежда, инструменты, репертуар, поведение на сцене вызывали настоящий шок. Той осенью город был заклеен афишами «Червоных гитар».
Всеми правдами и неправдами я с одноклассником Вадимом сумел прорваться на концерт любимой группы. Гудящий зал, цветомузыка, любимые хиты плюс многообещающее знакомство с двумя девушками делали этот вечер незабываемым.
После концерта взялись проводить новых знакомых в Мцхету. Не ближний свет, но цель оправдывала средства. Девушки казались доступными, перспектива заночевать у них выглядела реальной. На место добрались часам к двум ночи. Облом! Родители не спят, возможности уединиться – ноль. Посидели, поговорили и несолоно хлебавши вернулись на станцию, ожидать первую электричку до Тбилиси.
Четыре часа ночи, пустой вокзал, предрассветная прохлада и два разочарованных героя на лавочке. От нечего делать, шатаясь по перрону, подошли к ресторану. Подергали закрытую дверь, переглянулись и сразу поняли друг друга. Обогнув здание, открыли окно без решеток и забрались внутрь. В кассе буфета денег почти не было. Уходить с пустыми руками не хотелось. Сложили в мешок несколько батонов дорогой колбасы, прихватили ящик коньяка и, дождавшись электричку, без шухера вернулись в Тбилиси. Гуляли большой компанией несколько дней.
Глава 6
Четыреста пьяный полк
Заканчивалась весна, приближались выпускные экзамены. Успешно сдав их, я наконец получил аттестат о среднем образовании. Настала пора определяться с будущим. Романтика воровской жизни притягивала, но не настолько, чтобы идти этой дорогой до конца. На самом деле корона «вора в законе» скорее ответственность, чем привилегия. Еще ткварчельским подростком я понял, что шальные деньги, кутежи в ресторанах, красивые женщины и автомобили лишь одна сторона медали, вторая же – жизнь без семьи, годы мучений в карцерах, борьба насмерть за идею, разборки в своем кругу, решение человеческих судеб и постоянное пребывание вне закона. Одним словом, жизнь эта не так проста и красива, как казалось многим сверстникам. Меня не то чтобы пугали трудности, просто занятие живописью привлекало больше.
Чувствуя в себе потенциал художника, я мечтал писать картины. В Академию художеств в то время без серьезных связей или денег поступить было нереально. Не имея ни того ни другого, все-таки рискнул пойти на вступительные экзамены. Провалился уже во втором туре. Конечно, переживал, но надеялся, в случае отсрочки от армии, прорваться в Академию на следующий год.
В армии, как и везде, процветали коррупция и кумовство. За получение отсрочки тоже надо было внести неподъемную для семьи сумму. Топить родителей в долговом болоте не позволяла совесть, а умело «закосить» от армии не получалось.
В общем, обстоятельства