Новый год шагает по планете. Литературный сборник. Коллектив авторов
мне,
сказала имя:
«Я – Снежана.
Здравствуй, любимый!
Я твоя невеста.
Если хочешь —
будем вместе
и днём, и ночью.
Скажи лишь три слова —
счастья начало.
Скажи мне их снова…»
Только смолчал я…
На неё смотрел —
любовался.
Но повторить их не смел,
не решался.
И тогда снежинки
плакать стали,
на лице Снежаны
тихо таяли.
Сейчас уже так много пережито,
и много зим осталось за спиной.
Но никогда не будет та забыта,
в ком жизнь и смерть любовь связала мной.
Боясь поверить в эту сказку, в чудо,
я был слепым в своей немой любви,
и думал, что всегда мы вместе будем,
забыв, что снег – всего лишь снег, увы.
Как я не видел? – с каждой нашей встречей
её любовь была все жарче, все сильней.
И в тихом плаче вздрагивали плечи,
слезами таял снег любви моей.
Так время шло. И перед ним бессильна —
она растаяла в любви святом огне,
свое волшебное оставив в сказке имя,
а пустоту и боль оставив мне.
Так с пустотой внутри в посмертной маске
живу с тех пор, и всё вокруг мне странно.
И жду, когда уйду навеки в сказку,
и встречу там любимую Снежану.
Сергей Берсенев
Первый снег – на капотах машин,
на ладонях таинственных женщин…
Неподкупное время спешит
о зиме молвить голосом вещим…
До неё – ещё месяц ходьбы,
перемен неожиданных, светлых,
о которых вовек не забыть,
не пустить по осеннему ветру.
Быть готовым к незваным гостям —
холодам, проникающим в душу…
Это, кажется – мелочь, пустяк…
Но с годами изнанка – наружу…
Мимолётно прошёл, как во сне,
королевских указов глаша́тай…
Ты – примета чего, первый снег?
На мажорные строки – ушатом…
Это не волшебное стекло
ночью нахимичило с погодой…
Замело столицу, замело…
Выходить из дома неохота.
Это не художника душа
улеглась снежинками в картину…
Трудно сделать первый, смелый шаг,
легче – подчиниться карантину.
Это – не явился судный день,
как вещают людям злые сплетни.
Хватит на печи в тепле сидеть —
долг зима вернула многолетний!
Это так должно быть в январе…
Думали – Москва? Нет, Южный полюс!
Разве я – о солнце, о жаре?..
Хочется тонуть в снегу по пояс…
В запоздалую мудрость не верится…
Но вот же, смотрю, она,
притаившись, на Бога надеется —
сама по себе, вольна;.
Торопиться