Джон Эйкафф: Начни. Врежь страху по лицу, перестань быть «нормальным» и займись чем-то стоящим. Саммари. М. С. Иванов
такого типа мой университетский друг – не жизнелюбец Андрей, а эстетствующий философ Наиль – именовал «плебейским».
Слово не имело уничижительного смысла, оно означало, что женщина подобного сложения генетически запрограммирована на тупую тяжелую работу.
Сам себя я считал барином и знал, что вывернусь наизнанку, но никогда в жизни не стану заниматься никаким физическим трудом, даже самым легким. Пока это получалось, я уверенно шел вперед.
Но с Верой я не собирался создавать семью, вступать в свойственные отношения с ее деревенскими корнями.
Я просто занимался с нею сексом, сюда приехал правильно.
–…Мяу!..
Табурет с грохотом отполз в сторону, дверь приотворилась.
– Идите нафик! – крикнул я. – Пять минут можете подождать или нет?
– Кончить не дадут, – сочувственно сказала Вера. – Козлы ебливые, извини за выражение.
– Кстати, насчет кончить, – я остановился. – Ты как любишь? Ясно дело, пропущу тебя вперед. Как надо, только скажи?
– Никак не надо. В смысле, что трахаться я смерть как люблю, а кончаю только когда привыкну. А мы с тобой в первый раз, не получится.
– А будет второй? – невольно спросил я, притискивая горячий белый зад.
– Как получится, – лаконично ответила она. – Ну ладно, давай, продолжай, трахай меня и кончай, сейчас опять начнут ломиться.
– Сейчас, – пообещал я. – Потерпи чуть-чуть.
– Я не терплю, – возразила Вера. – Мне на самом деле приятно, а что кончить сейчас не смогу, так это ерунда.
Среди грязных тарелок и стаканов на столе стояла маленькая фигурка балерины, надевающей туфельку.
Китайская по исполнению, она выглядела очень трогательно.
И даже юбка из сетки, отдельно приклеенная к голым пластиковым ногам, вызывала бурю чувств.
Такая девушка не могла оказаться у Андрея.
– Все, – сообщил я неожиданно для себя. – Спасибо, Вера.
– Так тихо?!
– Я все делаю тихо. А ты стой, чтобы презер не соскользнул.
Осторожно разъединившись, я снял с себя мешочек, завязал и бросил в ведро под мойку.
Там скопилось столько резиновых узелков, что ими можно утроить население области.
– Возьми вот, вытрись, – Вера протянула салфетку. – А то тебе придется стирать.
– Вер, спасибо, – еще раз сказал я, застегнувшись. – Мне с тобой понравилось.
– Мне тоже, – просто ответила она.
– Может быть, отдохнем и повторим, – предложил я.
Со мной творилось что-то странное.
Еще десять минут назад я делал отчаянные попытки развернуться и уехать отсюда прочь.
А сейчас понял, что хочу оказаться с Верой еще раз.
– Сегодня нет, – она покачала головой. – Мне скоро уходить, сестренка из деревни приедет на один вечер.
– Ясно, – ответил я и обдернул на ней юбку.
– Ты хочешь потрахаться по-человечески: не стоя, а лежа, и чтобы дверь не выносили каждую секунду?
– А ты как думаешь, – сказал я.
– Думаю, что да.
– Мыслишь верно.
Сорвавшись