Разбитая гитара. Книга 3. Разлука. Елена Владимировна Мейсак
смертника можно испугать карцером?»
В это время терпение охранницы, похоже, лопнуло. Она подскочила к горлопанящей бунтарке и что есть силы хлестанула по коленям дубинкой.
«Она в курсе, – молнией мелькнуло в воспаленном мозгу арестантки, – она в курсе, иначе бы ударила меня палкой по почкам или голени. Нужно быть осторожной и не втянуться в настоящую борьбу, как и написано в письме. Иначе я ее сейчас уделаю, и шансов на спасение у меня останется ровно в минус десятой степени больше. Хотя нет, это если только шансов у меня было целых десять, а здесь столько не раздают. А если шанс на спасение всего один, то математически хоть в какую степень его ни возведи, хоть в минус сотую, он все равно останется одним».
Все это происходило под молчаливые тычки дубинкой, которые Амира терпеливо сносила, не нападая в ответ. Неизвестно, сколько бы еще это продолжалось, но надзирательница, видимо, сообразив, что нужно как-то продвигать дальше эту мышиную возню, ударила Амиру кулаком в переносицу.
Завязалась потасовка. В какой-то момент Амира поняла, что получила удар электрошокером вместо дубинки, и тихо обмякла на холодный каменный пол.
Очнулась она уже в лазарете. Далее по инструкции она должна несколько дней отказываться от пищи. Сиддхартх был в этом плане совершенно прав, она набрала не меньше пятнадцати килограммов лишнего веса, и теперь с ними нужно расстаться в экстремально быстром порядке.
Что будет потом с ее здоровьем, Амира не думала. Да и как можно было об этом подумать, когда на кону была ее жизнь?
Интересно, что стало с ее лицом. Она попыталась встать, но это было не так-то просто. Все тело ныло. И по понятной причине зеркала в палате не было. Она с радостью отметила, что окон здесь было намного больше, хотя они и были зарешечены так, что даже ручка ребенка не доберется. Не менее радостным было и то, что она не была привязана или прикована к кровати наручниками.
Но она понимала, что стоит ей только попытаться сунуться за дверь, она получит пулю в лоб. На этот счет в профилактории под названием Бахкирутан были особые и совершенно неоднозначные предписания, с которыми ее ознакомили еще при поступлении.
Она провела рукой по лицу. Так и есть, лицо распухло. Однако она не чувствовала на нем ран, это значит, что били прицельно, только чтобы появились гематомы. Значит, у нее еще есть шанс получить назад свое лицо без тонны пластических операций, если она, конечно, отсюда выберется. Надо же, кому-то не безразлична ее внешность! «Как это трогательно», – саркастически подумала она.
Но что происходит с ее правой рукой? Она попробовала согнуть пальцы. Пальцы гнулись, но реакция явно запаздывала. То есть, с такой скоростью работать рукой мог только столетний старик, но не она!
Черт! Эта гадина повредила ей руку! Говорят, то, чего ты больше всего на свете боишься, обязательно с тобой произойдет. Больше всего на свете она ненавидела и боялась лжи и предательства. И как по заказу, ее предал собственный брат. Да так, что эхо этого предательства преследует ее даже из его могилы.
Но еще больше она боялась, что что-то может случиться с ее руками. Тогда она не сможет играть ни на гитаре, ни на фортепиано,