От любви до карьеры. Ника Граф
посмотрела. – Я улыбнулась. Тут я увидела в его глазах облегчение. Чего нельзя было сказать по моим глазам. Но немного мне все-таки легче стало. – Пока! – Нежно и легко сказал он.
– Пока! – Ответила я. Он стоял и ждал пока я уйду домой.
Я зашла во двор, закрыла дверь. Машина тихо отъехала от ворот, я медленно сползла по калитке и заплакала. Хорошо, что в этот момент никого дома не было, и я спокойно и с чувством могла поплакать.
Отлично съездила. Думала, найду жениха, а получилось что мало того, что не нашла, еще и в такую передрягу попала. Что хуже уже, наверно, и быть не может.
Новое занятие
Немного успокоившись и собравшись с мыслями, я пошла в дом. Открыла двери, прошла в свою комнату и начала раскладывать все вещи по своим местам. Случайно я нашла рисунки, которые рисовала, когда мечтала о том, как и где мы вместе танцуем. Какая музыка играет и что в самом конце этой песни он меня целует. Тут меня охватило жгучее желание рисовать. Еще, иногда, чтобы мне стало легче, я начинаю просто описывать то, что происходит в моей душе и на сердце. Когда я пишу или рисую, мне кажется, что вся моя боль остается на бумаге и мне становится легче.
Я с детства рисовала эскизы платьев и всегда мечтала, что увижу свою коллекцию в магазине. Ну и когда мне плохо, я просто беру бумагу, ручку и сажусь писать или рисовать. Может быть, когда я стану знаменитым дизайнером и модельером, я выпущу книгу-автобиографию из сегодняшних своих записей.
В этот раз я взяла не бумагу и ручку, а ноутбук, и как всегда начала описывать события, произошедшие за последние несколько дней. Особенно мое душевное состояние. И мне даже стало легче. Я описала все до нашего расставания у ворот и на этом решила, что уже хватит, было уже довольно поздно. Хотя завтра не на работу и можно посидеть еще. Но, накопившаяся за три дня усталость, вдруг навалилась всей своей мощью, и я просто валилась с ног. Выключила ноутбук и легла спать.
Вот уже два дня я как во сне, я полностью ушла в себя. Ничего не замечаю, практически не ем. Не общаюсь ни с кем. А еще вдобавок к этому появились проблемы со сном. Я пила успокоительное, но оно не помогало. Я думала, что мне уже ничего не поможет. При родителях и других членах нашей семьи, я пыталась улыбаться и вести себя как обычно. Как раньше. Но, наверное, у меня это очень плохо получалось. Потому что родители видели, как мне плохо, постоянно спрашивали, что случилось, но я молчала как партизан. Они ничего не могли сделать.
Чтобы хоть чем-то себя занять и отвлечься от грустных мыслей, я начала шить по своим детским эскизам. Нашла несколько кусочков старой ткани и решила сначала нарядить кукол. Работа мелкая и кропотливая. Но хоть какая-то. Сшив два наряда почти за неделю, мне надоело это занятие, и я его бросила. Нового ничего не придумала, и снова погрузилась в свои мысли и переживания.
Спустя несколько дней мама не выдержала и решила поговорить со мной. Но мне этого совсем не хотелось.