Священная. Синтия Хэнд
это правда. Хотя и притянутая за уши, потому что поступление в университет не вызывает у меня ни капли энтузиазма, даже в такой крутой, как Стэнфорд.
Лицо Такера проясняется, будто он внезапно все понял, решив, что я расстраиваюсь из-за того, что мне придется уехать, а он останется здесь.
– Все будет хорошо, – успокаивает меня он. – Мы не расстанемся, и не важно, куда тебе придется уехать. Договорились?
– Договорились.
Он снова обнимает меня и шутливо щиплет за плечо.
– Все будет хорошо, морковка. Вот увидишь.
– Откуда ты это знаешь? – спрашиваю я с ноткой веселья в голосе.
Он пожимает плечами. А затем внезапно хмурится и слегка склоняет голову набок.
– В чем дело? – спрашиваю я.
Он поднимает руку, прося меня помолчать, и с минуту вслушивается в тишину. А затем делает глубокий вдох.
– Просто показалось.
– Что? – не отстаю я.
– Стук копыт. Мне показалось, что я слышу стук копыт.
– Ох, – вздыхаю я и крепче обнимаю Такера. – Мне очень жаль.
Но через мгновение я тоже что-то слышу. Какой-то грохочущий звук. Словно рядом скачет лошадь.
Я прислушиваюсь, но ровный и ритмичный стук о землю не исчезает. А затем к нему примешивается чье-то тяжелое дыхание, словно в нашу сторону мчится крупное животное.
Наши с Такером взгляды встречаются.
– Я тоже слышу это, – говорю я.
Мы вскакиваем с качелей и бросаемся на передний двор. Я медленно кружу по траве, прислушиваясь, откуда доносится стук копыт.
– Туда, – вскрикиваю я, указывая в сторону хребта Титон.
Такер мчится в том направлении, перепрыгивает через низенькую ограду, и в этот момент Мидас выбегает из-за деревьев. Его поступь тяжелая, а бока блестят от пота, но при виде него Такер кричит от счастья. А Мидас ржет в ответ. Я же не свожу с них взгляда, когда они встречаются посреди поля. Такер обнимает Мидаса за шею и зарывается лицом в лоснящуюся гриву. На несколько минут они замирают в таком положении, но затем Такер отстраняется и принимается ощупывать своего коня в поисках травм.
– Он обгорел и сильно похудел, но больше не пострадал, – кричит он. – Ничего такого, с чем бы мы не справились. – А потом поворачивается к лошади и ласково говорит: – Я знал, что ты сможешь выбраться. Знал, что огонь тебе нипочем.
Его родители и Венди выходят на крыльцо, а увидев Мидаса, тут же бегут на поле, чтобы полюбоваться этим чудом. Венди крепко сжимает мою руку, пока мы ведем коня в сарай, где его давно ждет теплое стойло.
– То, что было потеряно, наконец найдено, – говорит миссис Эйвери.
– Видишь, морковка, – поглаживая Мидаса по носу, шепчет Такер, – все идет так, как и должно.
Вот только именно этого я и боюсь.
На следующий день меня снова окутывает скорбь. Я уже почти забыла, как это ужасно, когда горло сжимается, грудь стягивает, а глаза застилает пелена. На этот раз она настигла меня, когда мы с Джеффри отправились за продуктами. Как только я говорю ему о случившемся, он превращается