Изгнание дьявола из моей лучшей подруги. Грейди Хендрикс
рады, – сказал мистер Ланг, – ты для нас – как вторая дочь.
Нигде еще Эбби не чувствовала себя в такой безопасности. Она стала оставлять в комнате Гретхен пижаму и зубную щетку и готова была переехать, если бы разрешили. В доме Лангов всегда пахло кондиционированным воздухом и шампунем для ковров, а дом Эбби отсырел сто лет назад и, так и не высохнув, вонял плесенью в любое время года.
В 1984 году Гретхен пережила удар: ей поставили брекеты. Эбби тоже пережила удар, поняв, что политика может быть интересной, когда Уолтер Мондейл пошел на президентские выборы и объявил Джеральдин Ферраро кандидатом в вице-президенты. Эбби и в голову не пришло, что у кого-то могут быть возражения против первой женщины вице-президента, поэтому она прилепила стикер «Мондейл/Ферраро» на бампер родительской машины, а те так были заняты собственными экономическими проблемами, что не заметили. Потом Эбби прилепила такой же стикер на Вольво миссис Ланг.
Придя с работы, мистер Ланг прервал просмотр Эбби и Гретхен «Серебряных ложек»: он трясся от ярости и размахивал рукой с обрывками стикера (мистер Ланг хотел бросить их на пол, но они приклеились к пальцам)
– Кто это сделал?! – зарычал он сдавленным голосом, покраснев всем лицом под бородой. – Кто?! Кто?!
Тут Эбби поняла, что ее выгонят из дома Лангов навсегда за то, что она, сама того не понимая, совершила величайший из грехов – выставила мистера Ланга демократом. Эбби уже хотела признаться и отправиться в изгнание, но тут Гретхен развернулась, встала на колени на диване, опираясь обеими руками на спинку, и ответила:
– Она ведь станет первой женщиной вице-президентом в истории! Неужели ты не хочешь, чтобы я гордилась тем, что я – женщина?
– Наша семья хранит верность президенту! Дай тебе Бог, чтобы никто не увидел на машине твоей матери… это! Ты слишком мала для политики!
Он заставил Гретхен взять бритвенное лезвие и соскрести остатки стикера. Пока она это делала, Эбби стояла и смотрела, боясь, что сейчас ей влетит, но Гретхен так и не выдала подругу. В тот раз Эбби впервые видела, как она ссорится с родителями.
Затем был инцидент с Мадонной.
У Лангов о Мадонне и речи быть не могло, но, когда папа Гретхен уходил на работу, а мама – в один из девяти миллиардов своих клубов (джазовая аэробика, силовая ходьба, книжный клуб, винный клуб, кружок шитья, совместные молитвы для женщин…), Гретхен и Эбби наряжались, как Меркантильные Девушки, и пели перед зеркалом. У мамы Гретхен была целая шкатулка для крестов – она практически провоцировала девочек!
Увешавшись десятками крестов и стоя перед зеркалом в ванной Гретхен, они начесывали волосы, добиваясь пышности, повязывали большие, свободные банты, отрезали у футболок рукава, красили губы в ярко-розовый, а веки – в ярко-голубой, иногда роняя косметику на белый ковер, закрывавший весь пол, и случайно на нее наступая. Затем Эбби и Гретхен брали расческу и щипцы для завивки и подпевали в них, как в микрофон, песне «Like a Virgin», игравшей в бумбоксе персикового