Ведьмин ключ. Глеб Пакулов
снова возглавил отряд. Теперь в книгу свою – прошнурованную, в надёжной обложке – лишний раз заглянуть считает делом верным. Не то что боится за маршрутчиков – печальный исход в тайге стал редким, техника выручает, – просто усвоил, что нельзя отпускать людей в дебри с просроченными подписями. В первые дни по завхозовской привычке за банку тушенки, пачку сигарет заставлял расписываться, но скоро поостыл. Понял, что подпись от подписи отличается. Теперь консервы, папиросы, спички и прочее хозяйственное добро на поварихе висит. Она за полставки тянет эту нагрузку, с неё и спрос.
Гошка лежал на спальнике, прикрыв руками глаза. Тишина, от которой в ушах разливается тоненький звон, стояла в палатке, и ему казалось, что он ощущает её, плотную, ватную. Он сделал руками гребок, будто разбрасывая душный наволок, резко поднялся и стал натягивать сапоги.
– Гро-об несут, коня ведут! – мрачно завёл он. – Конь головку клонит!
– Прекрати, Георгий, – не поднимая головы от бумаг, попросил Харлампий и помотал вялым лицом. – С виду парень взрослый, как таковой и есть, а ведёшь себя… Плохо ведёшь, безответственно.
– Эх, да что я, не знаю сам, люди? – Гошка сжал на коленях ширококостные кулаки. – Сознаю. За спиной как-никак два полных курса: технический и плюс на общем режиме.
Харлампий и Сергей удивлённо уставились на него. Их поразил серьёзный тон, которым он произнёс эти слова. В конце концов от него и пошла в отряде мода – ёрничать, подшучивать друг над другом. Вначале это как-то забавляло, потом надоело. Видимо, надоело и Гошке, да всё продолжал упорно в том же духе. Изредка скажет всерьёз, так на него уставятся недоумённо: все давно привыкли к его подначкам и не ждут ничего другого.
– Паясничаю, – продолжал Гошка, – рожи вам строю, да не только вам, а и для себя. Нас взбалтывать надо, иначе такая муть на душу осядет, окочуримся на этом гольце от безделья.
– А ты подыщи себе «делье», – посоветовал Сергей. – В геологии района лишний раз подразберись, в приборах покопайся, паяй или что там, я не геофизик, не знаю. Но чем-нибудь займись.
Гошка с неприязнью взглянул на него, усмехнулся:
– Этим я всю зиму на камералке вплотную занимался, и все приборы в порядке. Без нужды копаться в них, ваньку валять, не могу. А вот ты можешь, ну и лежи себе, жуй пережеванное, у тебя получается. Но я-то! – Он подолбил в грудь кулаком. – Я-то, бесталанный, живого дела хочу. В маршруты ходить, рабо-о-тать!
Сергей вроде не слушал, что-то выписывал из книги в толстую тетрадь.
– Вот ты занят делом, как я себе представляю. Пока мы тут груши околачиваем, может, кандидатскую накатаешь, – заиздевался Гошка. – Продолжай. Могу тему подкинуть, соответствующую духу времени. А то и две.
– Это какую же? – поинтересовался Сергей.
– Излагаю, записывай. – Гошка серьёзно уставился на Сергея. – Влияние благосостояния народа на диаметр канализационных труб, ширину и вместительность унитазов. Это первая. Вторая…
– Довольно