Финансовый «вирус» против китайского дракона. Хроники экономической пандемии Поднебесной 2016–2020. Валентин Катасонов
сумму 2,2 трлн долл., а таможенные службы страны зафиксировали получение импортных товаров на сумму 1,7 трлн долл. Вполне вероятно, что пол триллиона долларов – нелегальный вывод валюты из страны[8]. В список последних мер по валютному контролю также включены более жесткие лимиты для физических лиц по объемам обмена юаней на доллары США и другие иностранные валюты; для них также ужесточены нормы вывоза и перевода иностранной валюты за рубеж.
Никаких новаций в части, касающейся импорта капитала, Пекин пока не вводит. Впрочем, в сфере привлечения иностранного капитала Китай установил достаточно жесткие ограничения, и от них отказываться, судя по всему, не собирается.
Многие китайские и зарубежные эксперты согласны с тем, что Пекин выбрал правильный курс, оказавшись от догматов валютного либерализма. Так, бывший советник НБК Ю Ендин одобрил действия Пекина, считая отток капитала опасным, а валютные интервенции Народного банка Китая – бесполезными: «Лучше поздно, чем никогда. Политика повышения контроля за движением капитала и прекращения его оттока абсолютно верна». А вот мнение известного финансового эксперта, бывшего сотрудника МВФ, нынешнего профессора Корнеллского университета Эсвара Прасада: принимаемые руководством Китая решения свидетельствуют о том, что оно «предпочитает стабильность и контроль, а не либерализацию экономики и вызванную этим волатильность»[9].
Китай оцифрованный
Январь 2017 г
Я уже писал о том, что в мире наблюдается процесс активной трансформации традиционной экономики в так называемую «цифровую экономику» (ЦЭ). Все чаще мировые СМИ и представители экспертного сообщества упоминают Китай как страну, где ЦЭ развивается высокими темпами и занимает все более важное место в жизни общества. В конце уходящего 2016 года ряд высокопоставленных китайских чиновников заявил, что Китай вышел на второе в мире место по уровню и масштабам развития ЦЭ. В частности, в ноябре в Китае состоялся «Форум по вопросам цифровой экономики» в рамках третьей Всемирной конференции по управлению Интернетом. Как заявил на форуме директор Государственной канцелярии по делам Интернет-информации Жэнь Сюйлинь, масштабы ЦЭ Китая в 2015 году достигли 18,6 трлн юаней. Это эквивалентно примерно 2,7 трлн долларов США, или почти 14 % ВВП Китая. Оценка достаточно условная, т. к. устоявшихся и надежных методик расчета величины сектора ЦЭ нет ни в Китае, ни в мире.
До сих пор нет даже внятного определения того, что такое ЦЭ. В самом узком смысле под ЦЭ понимается та часть экономики, которая занята разработкой и производством информационно-компьютерных технологий (ИКТ). Сегодня это большая часть того, что принято называть «хайтек», – компании высоких технологий. Конкретно к ИКТ относится разработка и тиражирование компьютерной техники (как «железа», так и программного обеспечения), мобильной связи, интернета, иных средств коммуникации.
В
http://www.vestifinance.ru/articles/68122
https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2016/12/01/667821-kitai-borotsya-ottokom-kapitala