Литерный А. Спектакль в императорском поезде. Анджей Иконников-Галицкий
отправления
Кабинет в вагоне Литерного поезда. Панели из тикового дерева, письменный стол, высокий стул за ним, диван, кресла рядом с маленьким столиком… Всё так или примерно так, как на фотографиях царского поезда или как в документальном фильме «Перед судом истории», там, где Шульгин рассказывает об отречении Николая. Единственный источник света – настольная лампа с круглым абажуром. Из-под абажура выходит золотистый свет, в лучиках которого видны: большой стол со штабными картами, занавешенные вагонные окна, дверь, а также человек в военном кителе по ту сторону настольной лампы. Человек этот сидит, чуть склонив голову, прикрыв ладонью лоб и глаза от света. Верх его лица не виден, видны аккуратно-округлая борода, усы. Он внимательно изучает документы, лежащие на письменном столе.
Негромкий стук в дверь.
Голос за сценой. Разрешите, ваше императорское величество?
Государь (не отнимая ладони ото лба и не поднимая глаз). А, это вы, Михаил Васильевич. Войдите.
С нашей стороны (со стороны зрителей) появляется невысокая сутуловатая фигура в мундире и фуражке. Мы видим её со спины. Вошедший снимает фуражку, обнажив короткую стрижку, делает несколько шагов и становится на вытяжку между штабными картами и абажуром. Со спины видно, что генерал. Из-за щёк выглядывают кисточки широких усов. Уши чуть оттопырены по причине очков.
Генерал Алексеев. Ваше величество, разрешите обратиться с докладом о последних изменениях в обстановке на фронтах?
Государь (по-прежнему не отнимая ладони ото лба и не поднимая глаз). Да-да, разумеется.
Алексеев. Изволите посмотреть на карты?
Государь (по-прежнему). Михаил Васильевич, я давно жду вас.
Алексеев. Прошу прощения, ваше величество, меня задержали непредвиденные обстоятельства, обстоятельства неодолимой силы; если изволите, я составлю о них доклад…
Государь. Да-да, разумеется. Я всё знаю. Я вас не виню.
Человек по ту сторону абажура отнимает ладонь ото лба и смотрит прямо на вошедшего. На лбу отчётливо виден красный стигмат – след от пули. На кителе, на груди, рядом с белым георгиевским крестиком – несколько отверстий с обугленными краями и пятна запекшейся крови.
Государь. Михаил Васильевич, я читал все те переговоры, которые вы вели после моего отъезда из Ставки. Впрочем, как и те, что вы вели до этого. Я знаю всё. Мне доложили. Документы здесь.
Алексеев. Ваше величество, позвольте…
Государь. Теперь я знаю всё. (Берёт со стола один за другим листки машинописи.) Это вы двадцать восьмого февраля телеграфировали генералу Иванову, направленному мной с войсками на Петроград: «… В Петрограде наступило полное спокойствие. Войска, примкнув к Временному правительству в полном составе, приводятся в порядок… Переговоры приведут к умиротворению…» Это ваши слова. Это ваша сознательная ложь, дабы остановить движение отряда Иванова. Вот, вам только что перед этим сообщал из Петрограда Хабалов, вот здесь: «Число оставшихся верных долгу уменьшилось до шестисот человек пехоты и до пятисот всадников… Положение до чрезвычайности трудное». Можете ли вы возразить мне, Михаил Васильевич?
Алексеев