Бессмертные. Джеймс Ганн
он. – Мне придется сообщить об этом случае.
– Нужно было позволить ему умереть?
– Лечить должны врачи.
– Он вызвал врача. Вы добирались сюда полтора часа. Если бы он дожидался вас, был бы уже мертв.
– Я приехал так быстро, как смог. Найти такую дыру ночью непросто.
– Я вас не виню. – Она нашарила рукой кресло позади себя и легко, даже грациозно, опустилась в него, сложив белые ручки на коленях. – Вы спросили, почему я пустила ему кровь. Я ответила.
Флауэрс молчал. Рассуждения девушки, хоть и безупречно логичные, все равно были в корне неверны. Нет ни одного приемлемого оправдания нарушителям закона. Оказывать медицинские услуги должны исключительно тщательно обученные, прошедшие строгий отбор специалисты, руководствующиеся принципами старинной врачебной этики. Никто другой не имел права вмешиваться в этот наиболее сакральный из всех существующих процесс.
– Вам повезло, – наконец заговорил он. – Но был шанс ошибиться.
– А смерть не оставляет шансов.
Она встала, приблизилась к парню и, положив руку ему на плечо, перегнулась через него, чтобы пощупать лоб Шумахера.
– Нет. – Ее голос был тверд и полон странной уверенности. – Он скоро поправится. Он хороший человек. Мы не должны позволить ему умереть.
Близость девичьего тела обволакивала его теплым ароматом, волнующим и соблазнительным. Флауэрс почувствовал, что у него повысилось давление. Почему бы и нет? – мелькнула мысль. – Она всего лишь горожанка. Но он тут же прогнал ее, и дело было вовсе не в его профессиональной чести, и даже не в ее слепоте.
Он не сделал ни единого движения, но девушка, убрав руку, отстранилась, словно почувствовала, как кипят внутри него эмоции.
– Я должен отвезти его в госпиталь, – сказал Флауэрс. – Помимо кровоизлияния, может возникнуть инфекция на месте пореза.
– Я отмыла его руку с мылом, а затем протерла спиртом, – отчиталась девушка. – Я простерилизовала лезвие над пламенем и опалила повязку на стекле лампы.
На пальцах девушки вздулись заметные пузырьки ожогов.
– Вам действительно повезло, – холодно ответил Флауэрс. – В следующий раз дело может кончиться чьей-нибудь смертью.
Она повернулась на голос. Это движение казалось до странности трогательным.
– Но что же делать, когда ты нужен им?
Уж слишком это напоминало ответ врача на мольбу мира о помощи. Но у врача было право ответить на эту мольбу, а у нее – нет. Он резко отвернулся назад к Шумахеру, чтобы снять датчики и убрать их в сумку.
– Мне придется нести его в машину на себе. Не могли бы вы взять мой чемодан, чтобы осветить путь?
– Его нельзя забирать. Он не погасил задолженность по медицинским счетам. Вы знаете, чем это грозит.
Флауэрс замер над незакрытым чемоданчиком.
– Если он неплательщик… – начал он голосом, дрожащим от ярости.
– А что бы вы сделали, – тихо спросила девушка, – если бы умирали вот так, в одиночестве?