Писатель Сталин. Язык, приемы, сюжеты. Михаил Вайскопф
работники интеллигентного труда» (тут строго выдержана официально-классовая субординация: рабочие, за ними крестьяне и, наконец, интеллигентская прослойка), а в заключение: «Братья и сестры в тылу нашего врага, временно подпавшие под иго немецких разбойников, наши славные партизаны и партизанки, разрушающие тылы немецких захватчиков!»
В его приказе от 1 мая 1942 года установлена еще более ясная последовательность: на первом месте – армия, за ней – «партизаны и партизанки», далее рабочий класс, крестьянство и интеллигенция и после нее, уже на самом последнем месте, «братья и сестры по ту сторону фронта в тылу немецко-фашистских войск, временно подпавшие под иго немецких угнетателей». А ниже, в основном тексте, сказано: «Мы хотим освободить наших братьев украинцев, молдаван, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, карелов от того позора и унижения, которым подвергают их немецко-фашистские мерзавцы».
Словом, «братья и сестры» неизменно проживают под властью немцев, как явствует и из праздничного доклада от 6 ноября 1942 года:
Гитлеровские мерзавцы <…> насилуют и убивают гражданское население оккупированных территорий нашей страны, мужчин и женщин, детей и стариков, наших братьев и сестер.
Характерно, что эту функциональную специфику своим профессиональным слухом безошибочно уловил на редкость пронырливый священник из Ижевска – о. Владимир (Стефанов). Уже в самом начале 1943-го, т. е. еще задолго до поворота власти к церкви, «Правда» поместила его письмо: «Я как пастырь духовный скорблю душою за наших братьев и сестер, подпавших во временно оккупированных областях под иго фашистов и подвергающихся неслыханным злодеяниям, мучениям, творимым над ними немецкими фашистами». А посему, чтобы помочь Красной армии, он уже передал государству «все свои сбережения в сумме 273 тыс. рублей» (накопленные, вероятно, неустанными пастырскими трудами) – за что на следующий день, 5 января, сподобился благодарственной телеграммы от Сталина134.
Строго иерархический зачин, отодвигающий «братьев и сестер» в самый конец инициального обращения (только с заменой классов обобщенными «трудящимися Советского Союза»), сохранится почти до конца войны, обогатившись, однако, любопытными вариациями. Вводный перечень адресатов в приказе от 1 мая 1944 года дополняет это заключительное упоминание новой формулировкой: «Братья и сестры, временно подпавшие под иго немецких угнетателей и насильственно угнанные на фашистскую каторгу в Германию!» Теперь, после изгнания немцев с большей части советской территории, внимание Сталина всецело переключается на перемещенных лиц. Именно так и заканчивается перечень в приказе от 7 ноября 1944 года: «Братья и сестры, насильственно угнанные на фашистскую каторгу в Германию!» С тех пор христианский призыв у него навсегда исчезает: отныне «братьями и сестрами» Сталина вплотную займутся Смерш и НКГБ. Но зато из вражеского стана откликнется другой бывший семинарист – генерал Власов. Манифест Комитета освобождения народов