Эдуард Стрельцов. Памятник человеку без локтей. Александр Нилин
конечно же – и разве без оснований? – ставил свою квалификацию, опыт и вообще тренерский талант выше возможностей поставленного над ним Василия Николаевича.
Но на тот момент состав «Спартака» был посильнее.
У «Динамо», кроме вратаря Льва Яшина и форварда Сергея Сальникова, не перестававшего чувствовать себя спартаковцем, несомненных кандидатов в сборную страны, пожалуй, и не было – даже Константин Крижевский в том сезоне был не в самой лучшей своей форме. Протежируемые Якушиным Шабров и другие в сборной Москвы поначалу показались слабее иных кандидатов. Сборная один матч выиграла, один свела вничью и два проиграла – паники, как я говорил, неудачи не вызвали, но коррективы в состав внесли.
Под флаг сборной СССР к матчу со шведами в устоявшийся состав ввели Анатолия Башашкина – он, как и Бобров, в пятьдесят третьем году поиграл сезон за «Спартак» и вернулся в реабилитированный по приказу маршала Жукова, ставшего после ареста Берии министром обороны, ЦДСА к тренеру Пинаичеву, а также Автандила Гогоберидзе, составившего правое крыло с быстрым спартаковским краем Борисом Татушиным.
Сборная создавалась как некий постоянный институт с большим доверием к ее ключевым, проверенным в деле игрокам, под которых подбиралась тактика и пристрастиями которых в футболе определялся стиль, – тогдашняя национальная команда ни минуты не была безликой и в дни побед, и в дни неудач.
Сказав о доверии к проверенным мастерам, не удивлюсь ничуть коварному вопросу: а разве в сборной, опозорившейся на Олимпиаде, не доверяли в первую очередь знаменитостям? Но я-то никогда не соглашусь хаять нашу первую олимпийскую сборную. Ее погубила возрастная несбалансированность. Сколько раз говорено: не сломайся перед игрой с югославами молодой Ильин, еще неизвестно, как пошли бы дела в атаке, которой не хватило свежести и скорости.
В сборной же образца пятьдесят четвертого ведущие игроки переживали лучшую пору – ни Сальникову, ни Симоняну не было тридцати. Нетто – двадцать четыре, Ильину – двадцать три, Татушину – двадцать один, в обнадеживающем для вратаря возрасте пришел в национальную команду Лев Яшин.
Привлечение к тренерскому штабу Гавриила Качалина вместо Якушина – и с перспективой на большее, притом что никаких претензий к Василию Соколову не высказывалось, – тоже говорило в пользу постоянного института.
Гавриил Дмитриевич ничего ни с какими клубными командами не выигрывал. Работал с московским «Локомотивом» перед назначением туда Аркадьева без заметных достижений.
Но репутация специалиста тем не менее за ним утвердилась.
Можно было посмеиваться над обликом и манерами клерка, каким казался Качалин в сопоставлении с интеллектуальной респектабельностью Аркадьева, за версту выдающими гения чудачествами Якушина, мудрой простоватостью Маслова, чье время главенствовать в цехе еще не пришло.
Вместе с тем внутри большого футбола бывший полузащитник московского «Динамо» – Качалин выступал в чемпионском составе тридцать