Портрет призрака. Алексей Романович Мельников
и обхватила меня вокруг шеи. Я почувствовал теплое дыхание на своих губах, прикосновение и приятные вспышки в голове. Отпустив меня, она продолжила:
– Но в следующий раз я жду от тебя больше эмоций и подписи в конце письма.
Даша довольно улыбнулась. Я кивнул, прижав её к себе.
– Тебе пора.
***
Погода не испортилась. Луна стала чуть меньше и не такой рыжая. Звезды всё так же ярко ослепляли своей красотой, освещая мне путь. По возвращению в лес мне вспомнились грибник и маленькая девочка. Страх заставил меня быстрее перемещать ноги. Но по дороге назад я не ощущал его приближения за спиной. Ожидание иногда пугает сильнее, чем само ведение.
Мое дыхание восстановилась только на пустыре перед моей многоэтажкой. В кухонном окне горел свет. Его могла оставить мама, если она ещё не спала.
Поднявшись на свой этаж, я обнаружил, что дверь в квартиру не заперта. Мать всегда запирала её на ключ. Я зашел в прихожую и обнаружил, что свет на кухне уже не горит.
– Мам?
Все комнаты были открыты. Я заглянул в каждую.
– Мам, ты здесь?
– Сереж, ты уже пришел? – я подпрыгнул практически до потолка. Мама стояла на пороге с подносом в руках. – Я ходила к соседке угощать её пирогами и немного задержалась.
– А почему ты дверь не заперла? – мне хотелось сердиться на неё, но я не мог.
– Наверно заработалась, – сказала мать, виновато улыбаясь. – Попробуй, какие чудные пирожки получились. Я сейчас налью чаю.
– А когда, ты говоришь, ушла?
– Примерно час назад. А что? – правой рукой она уже наливала мне чай в кружку. – Что-то случилось? Вот, попробуй эти с черникой.
– Десять минут назад я подходил к дому и видел, как на нашей кухне горел свет, – по моей руке тёк черничный сок из пирога, которые получились очень сочные.
– Тебе показалось, Сереж, – помотала головой мать, пододвинув поднос с выпечкой ближе ко мне. – Или ты перепутал этажи. Всякое бывает.
– Мам, поверь, ни у кого больше во всем нашем доме нет таких оранжевых занавесок. Они же, как пятно на холсте, на нашем сером доме они выделяются, поверь.
Когда я съел четвертый, а затем и пятый пирожок, мой живот запротестовал. Я отправился в постель. Меня ждал новый день. Отныне я жил от свидания до свидания. «Если там есть одно слово, то это письмо…», – крутилось у меня в голове. Кажется, Даша была права. И я опять забыл написать послание любимой.
***
Той ночью меня не побеспокоил ни один сон. Встав с кровати, я решил, что мне очень хочется поговорить об отце. В комнате было прохладно, а из кухни доносился манящий запах. На моём столе лежали лист бумаги и ручка. Но я точно помнил, что не готовился ничего писать, когда вернулся домой. В голове возникали образы ужина и постели.
Мама сидела за столом, в одной руке держа чашку с кофе, а в другой книгу. Услышав мои шаги, она посмотрела на меня и кивнула. Без слов, видимо, очень увлекательная история.
Аккуратно задвинув за собой стул, я собрал в себе все силы и начал разговор:
– Мам,